Взгляд пустоты. Наталья Вернер
mpty-line/>
Пролог
Пустота. Она так легко заполнила огромное пространство вагонов мчащегося по рельсам поезда, что даже просочилась в душу одинокой фигуры, находившейся в одном из них. Девушка, погруженная в себя, лишь изредка вслушивалась в текст песни, играющей в наушниках и сильно заглушаемой грохотом старого вагона:
«От края до края,
Небо в огне сгорает,
И в нем исчезают все надежды и мечты…»[1]
И правда, все нелепые мечты и надежды разбились в один миг, а остатки мира посерели, потеряв какое-либо значение. Гнев и слёзы уже прошли. Взгляд девушки потух, а праздничный макияж превратился из-за слёз в нелепый грим. Только боль осталась, продолжая всё больше разъедать изнутри.
Гул поезда возрос и окончательно заглушил музыку. Девушка вынула наушники из ушей и стала убирать их в карман, но, столкнувшись пальцами с шуршащей бумагой, тут же одернула руку, сжавшись от кольнувших в сердце воспоминаний. Боль от обиды снова пронзила тело, но быстро погасла под напором просочившейся в душу пустоты. Девушка натянула капюшон на голову, скрывая за ним фиолетовые концы волос, и закрыла глаза.
Сон. Пусть это всё будет лишь ужасный сон.
Поезд затормозил. Остановка. Вошли люди, и в вагон ворвался шум, прогоняя из него пустоту. Девушка с трудом приоткрыла зудящие от света и слёз глаза и поморщилась. Не сон. На соседнее место плюхнулся мальчик, кажется, фонящий раздражением. Чумазый и неряшливый, глаза красные, будто только недавно плакал. В руках он сжимал маленькую, по всей видимости, очень старую книгу. Девушка хмыкнула. Ещё один несчастный.
Поезд тронулся, но вагон больше не был наполнен пустотой: женщина что-то громко объясняла по телефону, скучающий парень в начале вагона барабанил ногой об пол, пара у дверей увлечённо что-то обсуждала. Поезд набрал скорость, и шум смешал все звуки воедино.
Девушка вытащила телефон: пять пропущенных и двадцать непрочитанных сообщений. Внезапная лёгкая улыбка почти сразу же исчезла. Подруга, как всегда, хотела поддержать, говоря что-то банальное, наподобие того, что время лечит. Но слова не могут заполнить пустоту внутри. А время не может вылечит, оно способно только научить жить с болью.
А поезд все мчался. Мальчик-цыганёнок, сидящий рядом, искоса оглядывался по сторонам и, скрестив руки на груди, ругался. Он бормотал про маму и про встречу, сжимая маленькую книгу в руке. Вдруг мальчик ударил кулаком по сиденью, от чего девушка слегка вздрогнула и вновь вышла из своего мира. Ничего не поменялось: парочка всё так же что-то оживленно обсуждала, женщина кричала в трубку, а парень сидел и свысока смотрел на всех. Но что-то было не так. Поезд уже долго мчался, но ещё не было остановки. За окном мелькнула станция, однако, он не затормозил. Женщина напряглась и бросила трубку. Вскоре пролетела другая станция, а за ней и ещё одна. Женщина попыталась дозвониться до машиниста через экстренную связь. Парочка прилипла к окнам. Девушка резко встала, отчего капюшон спал с головы. Резкое торможение заставило её упасть обратно на сиденье, а остальные только и успели схватится за поручни.
В полной тишине открылись двери. Взгляды пассажиров пересеклись на утопающей во тьме платформе станции.
Девушка в розовой толстовке начала длинными рукавами вытирать заплаканное лицо. Страх прошел мурашками по коже, возвращая её в реальность и неопределённость происходящего. Она оглянулась и заметила, что мальчик удивлён, но не нервничал. Он вглядывался в чёрное окно, шепча что-то себе под нос и убирая в карман свою книгу. Общее оцепенение нарушила женщина, с большей силой продолжая терзать кнопку экстренной связи, что все равно не дало Так что вскоре она бросила это бесперспективное занятие, и снова достала из кармана серого пальто телефон.
– Нууу, – протянула с надеждой женщина, – ловись, здесь должна же быть хоть одна палочка сети! – бормотала она, тряся телефон в руках. В это же время пара увлечённо что-то высматривала в темноте открывшихся дверей. Парень, высокий и худощавый блондин в очках, светил фонариком мобильного и возбуждённо, но тихо переговаривался со спутницей, та экспрессивно отвечала, активно жестикулируя, из-за чего луч света от её фонарика беспорядочно скакал в пространстве. Девушка была тонкой и подвижной, за спиной болтался чехол скрипки и потрёпанная сумка. Она уже хотела выпрыгнуть на станцию, когда её остановил резкий вскрик за спиной:
– Куда собралась? – рыкнул парень с серёжкой, до этого молча наблюдавший за обстановкой.
– Это же заброшенная станция! Мы с Владом не собираемся сидеть здесь, когда впереди такие открытия! – возбуждённо протараторила девушка с таким видом, будто решение было очевидным и неоспоримо правильным, – О Советской[2] ходит столько легенд! Наверняка здесь есть какие-нибудь супер-пупер интересные мистические аномалии!
Влад, её спутник, тяжело вздохнул, и сразу стало понятно,
Песня "Потерянный Рай", группа Ария.
Станция Советская – заброшеная станция должна была располагаться на Замоскворецкой линии между станциями «Театральная» и «Маяковская». Но уже в 1934 году эта станция была исключена из проекта Горьковского радиуса.