Мужчина последней модификации. Людмила Гурламская
но.
– А это какая модификация? – обратилась я к регистраторше, неотрывно следовавшей за мной. На табличке почему-то такой информации не было.
– Шестая, – ответила она, сверившись с документами. – Не советую. Не самый удачный экземпляр для вас. С генами все в порядке, но…
Но я уже и сама видела, что экземпляр не самый удачный. Рост 146. Это мне по грудь? Ну уж нет! Выберем кого-то повыше.
И я пошла дальше, к следующей капсуле, к следующему экземпляру…
Бродили мы уже несколько часов. Регистраторша кряхтела и бормотала что-то про пора уже определиться, но я задалась целью обойти все хранилище, посмотреть весь ассортимент, прежде, чем наконец сделать выбор.
– Хм, – я зависла перед очередной капсулой. – А почему он в такой странной позе?
– Эмм… – регистраторша быстро пролистала кипу бумаг до нужного места. – А, вот. Побочный эффект от погружения в анабиоз.
Я невольно нахмурилась.
– Это не приведет к проблемам со здоровьем в дальнейшем?
– Нет. Разве что, после выхода из анабиоза он будет испытывать головную боль. Недолго.
– Хорошо… А… он что, лысый? Это генетический дефект?
– Нет, побрит, – проинформировала регистраторша.
– А какой у него цвет волос?
– Темный каштан.
Очень давно, задолго до моего рождения, мужчины в нашем прогрессивном обществе были признаны элементом агрессивным, дестабилизирующим и тормозящим прогресс. И, как следствие, их присутствие в обществе ограничили, сведя к минимуму. Мужчин изолировали, разделили на группы и подвергли различным генетическим модификациям.
Модификация первая – слуга. Может и делает практически все, чего желает хозяйка. Достаточно хорошо интеллектуально развит. Подойдет дамам в возрасте.
Модификация вторая – личный тренер. Следит за физической формой хозяйки. Подходит молодым женщинам. Один минус – интеллект на нуле.
Модификация третья – утешитель. Просто необходим деловым дамам для снятия стресса. Умен, может давать советы относительно бизнеса.
Модификация четвертая – танцор. Чисто эстетического назначения. Такие очень редко отдавались в личное пользование.
Модификация пятая – ублажитель. Как и предыдущая, общественного назначения.
Модификации от шестой и выше предназначались для продолжения рода. Физически и умственно здоровые особи с правильным набором генов. Таких отдавали в личное пользование только женщинам, получившим лицензию на естественное рождение ребенка. Обычно же использовали в качестве доноров для искусственнорожденных.
Мне посчастливилось заиметь лицензию аж на троих детей! Спасибо маме, точнее, её безупречным генам. Рождение даже одного здорового ребенка обеспечивало мне безбедное существование до конца дней и давало право больше никогда не работать. За троих мне полагался особняк с большим участком в курортной зоне и куча привилегий, о которых обычной арианке и мечтать не приходилось.
Такая политика щедрых льгот от государства была оправдана. На взлете прогресса арианки совершенно не стремились к деторождению, предпочитая строить карьеру и двигать колесо науки. Сейчас же все меньше из нас действительно могли это сделать. Искусственнорожденные изначально были бесплодны. К тому же, как ни бились наши генетики, но выращенные в капсулах дети по уровню интеллекта уступали естественнорожденным. Они вырастали исполнительными, усидчивыми, внимательными к деталям, но совершенно безынициативными. Ничего нового эти похожие друг на друга куклы сделать не могли. А это противоречило основному устою нашего общества – прогресс, прогресс и еще раз прогресс.
И все же запущенная триста лет назад программа поддержки естественного деторождения медленно, но верно изменяла соотношение искусственно и естественнорожденных в пользу последних. Нас становилось больше и это не могло не радовать. В принципе, теперь можно было и не рожать всем подряд, а сосредоточиться на науке, бизнесе…
Так почему именно я решилась?
С самого детства мама твердила, что благодаря моему рождению стала независимой и свободной. Поначалу мне это было неинтересно, потом раздражало и вот наконец заинтересовало… Это случилось, когда моя начальница в пятый раз отказала мне в публичной презентации моего проекта, мотивируя решение какой-то идиотской причиной, а на следующий день провела ошеломительную презентацию этого же проекта, но уже от своего имени.
Самое ужасное было в том, что я не смогла доказать плагиат. Мой личный девайс с оригиналами разработок таинственным образом вышел из строя…
Словами не описать мое состояние после всего этого. Приличными. Меня посещали самые плохие и черные мысли. О переезде. Об увольнении. Об убийстве или самоубийстве или обо всем вместе… Я скатывалась в депрессию. На работу ходила как на каторгу. Никаких новых идей, никаких проектов… И в этот момент приехала мама. Как всегда радостная и беззаботная. Настоящая женщина. Выслушала меня и спокойно сказала:
– Этой