Тамара. Я не буду часто креститься, чтобы Бог не подумал, что я просто машу руками. Наталья Касимцева
воих котят, защищая от собак; как собаки слепых щенков, которых несут топить в ближайшую реку; как дикие звери своих детенышей; как отец, прооравший слоном на весь город у гроба сына; как тигры в клетках, цирках и передвижных зоопарках несбыточную волю; как все рабы и крепостные мира всех веков, несбыточную вольную; как корчащиеся от боли лежачие укол морфия; как Маленький Принц свою Розу; как Маяковский Лилю Брик; как горбун Эсмеральду; как дети в детских домах, ища в каждой маму… болезненно, светло… отчаянно, неуговариваемо… – нет любви сильней моей к тебе…., мама,…… «мне кажется». Ты всегда советовала добавлять фразу: «Это мое сугубо личное мнение». «Человек с абсолютным мнением», – говорила ты.
Я купила и не надевала это платье для тебя. Теперь им можно мыть пол.
– Как вы можете любить футбол? Вам бы любить искусство, – сказал друг.
– Где талант – там и искусство, – ответила мама.
– Мне нравится песня Стинга …
– Какая? Напой.
– Нет, не буду…
– Почему?
– Ну, потому что как Стинг я не запою, а все остальное – стыдно. – ответила мама.
Уж лучше плакать про мужчину, чем на похоронах.
Я, видишь ли…. несу по жизни Крест более тяжелый, чем любовный…
У молоденьких девочек и совсем взрослых
Все стихи, песни, творчество, посты, слезы
Крутятся в районе жопы.
Их цель до мужчины не перебивают ни дети, ни родители, ни война.
Я искренне завидую таким женщинам.
И… презираю.
Я сижу над могилой…
У кровати единственного друга,
Приговорённого врачами к летальному исходу.
Я написала, что у меня сердце защемило.
Мне все ответили: «Наверное, меняется погода…»
Тамара – моя мама.
Она и есть – моя семья.
Наша семья, с некоторых пор очень маленькая, – только мама и я.
В детстве мама и папа меня очень любили.
Я даже чай сама не сладИла.
Когда мне наливали чай, я за стол садилась
И спрашивала:
– А он слаженный?
– Слаженный!
– А мешанный?
– Мешаный!
Окружающих это страшно бесило.
Они не поняли, что это мило.
Меня не баловали.
Меня любили.
Когда моя бабушка умирала,
и у нее не было силы даже сесть на край кровати, я готовила ей на кухне чай наполовину с молоком и слезами, приподнимала ее голову над подушкой и говорила:
– Он слаженный…, мешанный…
Я ее не дохаживала.
Я ее любила…
В 20 лет я окончила институт с Красным дипломом,
Таким красным, как кофточка на мне сегодня.
Для получения красного диплома общий процент пятерок за все годы обучения должен составлять не мене 75 %. Это нижняя граница! У меня же процент пятерок был 100 %. Ну, в смысле, у меня не было даже ни одной четверки.
Красный, кстати, люблю не я одна.
Красный – Шанель называла его "цвет жизни и цвет крови".
Люк Бессон специально переснял историю Красной Шапочки.
Ну, и «Красная армия всех сильней»…)
– Вот смотри – Вера Холодная, а я теплая.
Дитер Болен, а ты здоров.
Но ты любишь Веру, которая Холодная.
А я люблю Дитера, который Болен.
Когда люди страдают от любви, значит, у них нет более существенных проблем в жизни. Классно… Их души терзают мысли о чьем-то половом органе и мечты ослюнявить чужой рот…
Знаешь, Иисус сказал: «Что делаешь, делай скорее». После чего Иуда вышел и предал его, за 30 серебряников. За 30 серебряников предал… Да ну, нафиг…. А я не предам тебя ни за какие… Ни за какие…
Песни для радио сладкие, как Рафаэлло, а я горькая, как Максим. Земфира сказала Познеру, что Бог несправедлив.
А чего ты ждал от того, кого люди распяли..?
Чего ты ждал…
Владимир Познер сказал: «Да нет у меня никакой души и ни у кого ее нет».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.