Художница с Хоккайдо. Роман Ротэрмель
ным временем юности. Удивительно, как один неудачный случай смог все изменить. Хотя, слово: «неудачный» здесь, кажется, слишком мягким. Лишиться обеих рук, когда тебе нет и восемнадцати. Несправедливо. Не в состоянии сдержать слез и злобы каждый раз, когда я не могу выполнить даже элементарного действия. Не в состоянии самостоятельно одеться, поесть, умыться. И плакать каждый раз, когда смотришься в зеркало. То ли от жалости к самой себе, то ли от безысходности, накрывающей с головой. Несправедливо? Разве здесь подходит это слово? Жестоко. Так-то лучше.
Мы с родителями переехали подальше от тех мест, которые напоминали нам о случившемся. Напоминали о плохом. Родители посчитали, что уехать в более тихие и спокойные места будет лучшим решением. Я не стала спорить. Благо, Хоккайдо – немаленький. Я всегда любила новые места и сейчас не перестала. Чтобы дотронуться до новых мест, руки не нужны, достаточно лишь легкого вздоха.
Пролетая сквозь ряды деревьев, которые я наблюдаю через стекло автомобиля, понимаешь, что старая жизнь ушла безвозвратна. Я всегда старалась быть сдержанной, сильной, хладнокровной, но чем мы ближе к нашему новому дому, тем мне становилось страшнее. Возможно, я снова накручивала себя по причинам, которые так сильно хочу считать невесомыми.
Первая ночь, – на свежей кровати, в пока ещё незнакомой комнате, в тихом забытом городе, самая долгая. Сон мне не давался. Я, то вертелась, то бездумно пялилась в потолок. Утром меня ждала моя новая школа, а я все думала: какой она будет, и, конечно, сколько ошарашенных взглядов я на себе поймаю. Я не переживала. Просто новая жизнь начиналась слишком стремительно. Я, привыкшая к безмятежности и неторопливости, совершенно была не готова. Этот спокойный на вид городишка был выбран не случайно. Гармония, которая здесь процветала, вряд ли кому-то могла прийтись не по душе. И даже школа, в которую я иду, была избрана из многих других неспроста. В этой школе могут учиться все, вне зависимости от возможностей. Хотя девиз на буклете идеально описывает их самих: «Передовая школа для всех». Мои чувства смешались при виде такой «скромности».
Утром я проснулась раньше времени, но думаю поспать мне все же удалось. Солнце уже светило в окно, слегка поднимая утренний настрой. После того, как я лишилась рук, подниматься с кровати стало на удивление проще, в принципе, на этом положительные стороны и заканчивались. Сквозь усталость я смотрела в зеркало, пытаясь придумать с чего же начать. Мои взъерошенные волосы, то и дело щекотали мне щеки, но стоило мне только резво повертеть головой, как локоны тут же задирались назад. Я и раньше особо не следила за волосами, просто пару раз расчесывалась ради приличия, но сейчас я не могу сделать даже этого. Правда, меня это мало заботит. Мои неряшливые локоны выглядят даже мило. Главное не переступить черту самолюбования. Я сняла свою новую форму, висящую на стене. Форма красивая. Она привлекает своим стилем и несомненно придает грации и элегантности. Темно синяя с красной винной нашивкой на груди. Рубашка длинная, болтается чуть ли не у самых коленей, а теплая шерстяная жилетка приятно греет плечи. Кое-как накинув рубашку, я завязала тугой узел у своих пустых рукавов, придерживая один конец зубами, а на другой приложив пару тяжелых книг. Я снова смотрюсь в зеркало. Мило. Стройно. Странно. Не думаю, что кто-то обратит внимание на что-то, кроме отсутствующих рук. С такими мыслями я и покинула дом, словно призрак, которого никто не видит.
Я медленно приближалась к школе, наслаждаясь теплыми лучами утреннего солнца. Я уже успела поймать на себе пару любопытных взглядов. Не думаю, что когда-то привыкну к этому. Подходя все ближе к школе, я словно медленно перехожу границу. Деревьев и кустарников становится все больше с каждым шагом. Заметно, что кто-то действительно следит за их внешним видом. Заворачивая за очередной угол, я, наконец, замечаю большое кирпичное здание. Школа выглядит просторной, по крайней мере если сравнивать с моей предыдущей. Я притупляю шаг, чтобы осмотреться. Здесь столько зелени. Деревья, кустарники, цветы. Никогда не видела, чтобы в школе было столько жизни. И вот, я уже не могу остановиться, что-то словно тянет меня вперед. Да, эта школа действительно производит впечатление, заманивая в свои стены и обширные сады с головой.
Я неторопливо вошла в широкие двери и увидела высокого мужчину, устало опиравшегося о стену. Он внимательно осматривался, то вперед, то по сторонам, и я чувствовала, как его взгляд уверенно остановился на мне, словно меня он и ждал. Он так мучительно старался не пялиться на мои руки, что, то и дело, кидал взгляд куда-то в сторону. Наверняка, ему сообщили обо мне заранее, и он не мог дождаться момента увидеть меня лично. Интересно, все ученики школы уже в курсе, что с ними будет учиться девочка без обеих рук? Слухи распространяются быстрее ветра.
– Ты, я так понимаю, Рин? – наконец заговорил учитель спустя пару секунд неуместного молчания.
Он говорил уверенно, сдержанно. В его голосе слышатся командирские нотки. Может мне повезло нарваться на директора в первый же день. Нет, слишком молод. Так или иначе, я скромно кивнула на его вопрос, и он, махнув мне рукой, приказал идти за ним. Я молча шла следом, продолжая осматривать углы широкого, светлого коридора. Он молчал, но трудно было не заметить, как он все время косился на меня.
– Зачем