Янина, школа для маленькой ведьмы. Анна Сергеевна Летняя
играть в простой футбол на траве, показалось бы сюрреализмом. А эти "существа" были счастливы чувствовать себя самыми обычными, не обремененными чем- то большим, чем этот глоток свободы.
Мысли все возвращались к тому, что уже свершилось. К неизбежному и далеко не радужному будущему.
Увы, у любого поступка есть обратная сторона. Принимая ответственное решение, следует учитывать и возможное наказание за него. Я оказалась неважной ученицей, раз смогла в полной мере и на собственной шкуре осознать истину, вдалбливаемую нам преподавателями с первого класса. И ведь все могло оказаться для нас куда опаснее, чем общее забвение. Жалела ли я, что спасла вместе с любимым Юрку, Макса и Альку? Нет. Тысячу раз нет. Я запрещала себе, даже в своей голове, задавать вопрос, начинающийся с коварного «Если»! Они моя первая и самая надежная семья, если и рисковать, то только ради них.
Команда Руса бурно радовалась одержанной победе. Конечно, все это соревнование было лишь в шутку, ради веселья. Начни все применять свои истинные способности, финал был бы непредсказуемый. Для нечисти в наше время, когда на каждом шагу могут встретиться блогеры и камеры слежения, очень важно полностью обрести контроль над силой до того, как они окажутся за стенами школы. Так что всем приходится сдерживать себя, даже во время веселой игры.
Все соревнования, турниры и соперничества имели под собой одну схему: не потревожил маячки – значит, справился. У Руса и Марка впереди есть три года для тренировки силы воли, ведь демонологам очень сложно удерживать животную часть под полным контролем. А вот Юрка выпускается, как и я, в этом году. Юрка охотник и куда больше человек, чем многие из нас. Просто ему нужно верить инстинктам, и тогда его чуткий нос, зоркий глаз и волоски на загривке сохранят его шкурку целой. Насколько я знаю, дальше он собирается в школу милиции или ФСБ, это уж куда пройдет по баллам с ЕГЭ. Мои документы уже отправлены в несколько заведений, и я даже зачислена, только вот куда точно, еще не успела узнать. Плевать, где грызть гранит науки, если ЕГО рядом больше не будет. На глаза опять навернулись слезы и я прикусила щеку, лишь бы сдержать их.
– Ты плачешь? – мой самый родной мужчина присел на корточки рядом, а я и не заметила.
– Нет. Ты же знаешь, что ведьмы оплакивают только разбитое сердце, а мое принадлежит тебе. Ты же его будешь беречь?
– Больше своей жизни, душа моя.
Крепкие объятья и такой привычный поцелуй в висок. Как же я буду без него дышать?
– Значит, я никогда не буду плакать. – Я зашептала ему на ушко, желая отвлечь от слез. – А это просто ветер песок кинул. Пойдем, я глаза промою, и поужинаем в нашем классе, а то устала я от внимания за последнее время.
Кивнув, Рус поднялся и перекинул меня через плечо. Его ладонь, не таясь, поглаживала то одну, то другую ягодицу.
– Арсулан! Будешь наглеть, я тебя укушу.
– Я же только шорты твои почистил! Сама уселась в пыль на холодную скамейку, вот и приходится заботиться о тебе, несмышленой, – лукаво сказал юноша, продолжая путь и одновременно ласково поглаживая округлости.
– Так я и поверила. Опять зверюге потакаешь! Как будто я не знаю, какой он собственник.
– Наговор, госпожа ведьма! Мы с моим Идом все делаем только ради Вас. А были бы мы собственниками, давно бы лишили твой шкаф всего, что оканчивалось выше колен.
– Эй, это же половина допустимого правилами гардероба! Официальная одежда школы.
– Вот и представь, как мучаются все парни с приходом тепла. Сотни девушек в мини- юбках, некоторые еще и в чулочках, – он поставил меня на землю в десяти шагах от главного входа школы.
Его руки, как и тысячу раз до этого, притянули меня в объятия, и горячие губы зашептали на ушко:
– Твой нежный стан меня притягивал магнитом всегда, сколько я себя помню.
– Не правда, я была костлявой лет с одиннадцати, неуклюжей и с вечно сбитыми локтями и коленями. Худая, бледная… Ты не мог меня выделять среди остальных. Ты старше меня на семь лет.
– Но и учиться я буду дольше… Как же хочется выпуститься с тобой вместе. Подали бы заявление как пара, получили бы распределение в Вуз и одну комнату в общаге.
Руки Руса согревали спину, нежно поглаживая, а я боялась выдать себя. Он ведь даже не представляет, что уже завтра никаких «нас» не будет. Никто из тех школьников, что сейчас проходят мимо и тепло улыбаются нашей, ставшей привычной за два года паре, не удивятся завтра его, да и моим, холодным взглядам. Мы и сами с Русом не вспомним о том, что потеряем в полночь.
Вжавшись в Руса, я зашептала, больше не в силах сдерживать порыв своей сущности защитить и уберечь:
– «Ураган тебя не остановит, бураны не навредят, беда стороной обойдет и дух твой отныне единый, в жизни земной не предаст».
Рус удивленно отстранил меня и принялся вглядываться в мое лицо:
– Зачем это? Думаешь, я не знаю, что откат за такой продолжительный наговор сильно ударит по тебе? Зачем, Янушка? Разве я так слаб?
Взяв его лицо в ладони, притянула для поцелуя, все