Стоять, бояться! Ревизор в академии. Леси Филеберт
у нас же по расписанию лекция сегодня! – возмутился Джордж. – Мы совсем не готовились к…
– Разве я давал вам слово, мистер Фелпс? – тихим вкрадчивым голосом произнес Эрик.
В аудитории повисла звенящая, мертвая такая тишина. Разве что похоронного марша не хватало для спецэффектов.
Эрик не повышал голос, но было так тихо, что профессора прекрасно слышали и на последних партах. Его голос источал такой яд, такой леденящий душу холод, что становилось здорово не по себе.
– На моих занятиях разговаривать можно, только когда я спрашиваю, или когда занятие подразумевает диалог. Пререкаться со мной запрещено. Если я сказал, что сегодня у нас практика, значит, у нас сегодня практика, мистер Фелпс. Студенты боевых факультетов должны быть готовы к практике всегда и везде, иначе какой вы боевой маг без умения подстраиваться под сложившиеся обстоятельства? Надеюсь, я понятно выразился, и подобных инцидентов в моей аудитории больше не будет. Есть возражения?
Самоубийц среди студентов не нашлось. Все притихли и безропотно последовали за профессором на тренировочную площадку в сторону полосы препятствий.
Вивьен, с которой я шла рука об руку, сокрушалась по поводу того, что нам не дали переодеться в более удобную одежду, а погнали прямо так, в обычной форме. Ну да, подруга была той еще модницей, и сейчас тревожно теребила ворот шелковой рубашки, явно не горя желанием извалять ее в грязи. Погода еще, как назло, испортилась и теперь была промозглой и мокрой, не зима, а маргс знает что. Будто природа не могла определиться, какое сейчас время года. Снег с дождем, слякоть, и жижа под ногами не вселяли вдохновения.
Если честно, меня это меньше всего волновало. Ну испачкаемся, и что теперь? Велика беда! Все равно пары на сегодня последние, потом можно будет отправиться приводить себя в порядок.
Гораздо больше меня интересовало поведение Эрика.
Он был совсем не такой, каким я видела его ночью и утром, пока вела к ректору.
Профессор Кларксон был резок, холоден, не давал ни малейших послаблений. Он сходу погнал нас по полосе препятствий, подгоняя и делая всем замечания. Придирался он ко всем мелочам, идеально выполнить задания не смог никто.
Меня убивало при этом совершенно скучающее выражение лица профессора, который, между прочим, наблюдал за нами, с удовольствием попивая кофеек из пластикового стаканчика. Вид у него был такой, будто он не ход занятий контролирует, а прогуливается по весеннему лесу и наблюдает какие-нибудь жутко скучные пейзажи.
И этот, кхм, "молодой грымз" и есть тот самый мужчина, который нынче ночью вгонял меня в краску? Верилось с трудом.
– Мисс Хоффман, если вы не перестанете считать ворон, вам придется считаться с нулевым баллом за сегодняшнюю практику!
Ну что за человек, а?
После полосы препятствий профессор приказал нам разбиться на пары для отработки ударов. Сказал, что хочет оценить нашу физическую подготовку со всех сторон. Поэтому следующие полчаса мы "развлекались", размахивая мечами, а Эрик ходил между студентами и выговаривал каждому о нарушениях