Слоны умеют помнить. Агата Кристи
Оливер сама это признавала, – что стиль ее причесок постоянно менялся. Она перепробовала почти все – строгую высокую прическу с валиком, зачесывание волос назад с целью демонстрации высокоинтеллектуального лба (миссис Оливер надеялась, что он выглядит таковым), тугую завивку, артистичный беспорядок. Но ей пришлось признать, что сегодня тип прически не имеет значения, так как она намеревалась сделать то, что делала крайне редко, – а именно надеть шляпу.
На верхней полке гардероба миссис Оливер находилось четыре шляпы. Две из них явно предназначались для посещения свадебных церемоний, когда шляпа является необходимостью. Первая, украшенная перьями, плотно прилегала к голове и идеально подходила для перехода из автомобиля в церковь или, как все чаще бывает в наши дни, в регистрационную контору во время внезапно хлынувшего ливня. Вторая, более изысканная, соответствовала бракосочетанию в летний субботний день. Она была покрыта желтой сеткой с прикрепленной к ней мимозой.
Две другие шляпы имели более универсальное предназначение. Одна, которую миссис Оливер именовала «шляпой для деревенского дома», была изготовлена из светло-коричневого фетра, подходящего к твидовому костюму практически любого фасона, и обладала полями, которые можно поднимать и опускать по желанию.
Миссис Оливер располагала теплым кашемировым свитером и тонким пуловером для более теплых дней, по цвету подходившими к вышеописанной шляпе. Но если оба свитера были ношеными, то шляпа оставалась практически новой. В самом деле, зачем надевать шляпу, если едешь на пикник с друзьями?
Четвертая шляпа была самой дорогой и, возможно, именно поэтому самой прочной из всех. Она не имела полей и состояла из нескольких полос бархата, различных по цвету, но одинаково блеклых, что позволяло носить ее с чем угодно.
Подумав, миссис Оливер решила обратиться за помощью.
– Мария! – окликнула она. – Подойди на минутку.
Мария повиновалась. Она привыкла, что хозяйка советуется с ней по поводу одежды.
– Собираетесь нацепить вашу хорошенькую шляпку? – осведомилась Мария.
– Да, – ответила миссис Оливер. – Как по-твоему, ее лучше надеть вот так или наоборот?
Мария шагнула назад и окинула хозяйку взглядом.
– Вы ведь надели ее задом наперед, верно?
– Знаю, – кивнула миссис Оливер. – Но я подумала, что так она выглядит лучше.
– Почему она должна выглядеть лучше задом наперед?
– Очевидно, так задумано. Но это должно быть задумано не только мной, но и магазином, который ее продал.
– И все-таки почему вам кажется, что так лучше? – допытывалась Мария.
– Потому что таким образом достигается сочетание синего и темно-бордового, которое мне нравится больше, чем зеленое с красным и шоколадно-коричневым.
Миссис Оливер перевернула шляпу, потом надела ее боком – последнюю позицию не одобрили ни она, ни Мария.
– Широкой стороной вперед вам не идет. Впрочем, это никому бы не пошло.
– Ты права. Пожалуй, я надену ее как полагается.
– Так всегда надежнее, – согласилась Мария.
Миссис Оливер сняла шляпу. Мария помогла ей надеть хорошо скроенное шерстяное платье красно-коричневого оттенка и приспособить шляпу в правильном положении.
– Вы выглядите такой нарядной, – сказала Мария.
Миссис Оливер больше всего нравилось в Марии то, что она пользовалась малейшим предлогом для похвалы и одобрения.
– Собираетесь произнести речь на завтраке? – спросила Мария.
– Речь?! – В голосе миссис Оливер послышался ужас. – Конечно нет! Ты знаешь, что я никогда не произношу речи.
– Ну, мне казалось, что так всегда бывает на литературных завтраках. Вы ведь туда идете, верно? Знаменитые писатели 1973 года – или какой там сейчас год?
– Мне незачем произносить речи, – сказала миссис Оливер. – Там найдутся другие, которым это нравится и у которых это куда лучше получается.
– А я уверена, что вы произнесли бы отличную речь, если бы захотели, – возразила Мария, пробуя себя в роли искусительницы.
– Нет, – покачала головой миссис Оливер. – Я знаю, что умею делать и что нет. Речи произносить я не умею. Я начинаю нервничать и, возможно, стану заикаться или повторять одно и то же. При этом я бы не только чувствовала себя глупо, но наверняка бы и выглядела так же. Не то чтобы мне было трудно подбирать слова. Я могу сколько угодно писать, диктовать или наговаривать на диктофон, но только не произносить речи.
– Надеюсь, все пройдет хорошо. Даже уверена. Завтрак будет шикарный?
– Еще какой, – унылым голосом отозвалась миссис Оливер.
«Почему я должна идти туда?» – с тоской думала она, всегда предпочитая знать заранее причины своих поступков, а не обдумывать их впоследствии.
– Полагаю, – промолвила миссис Оливер, обращаясь к самой себе, а не к Марии, поспешившей в кухню на запах варенья, кастрюлю с которым она поставила на плиту, –