Тригг и Командор. Юрий Бельский
барон, это была не «ребячливая дурь», как вы изволили выразиться. Говоря языком науки, их «идеей фикс» была профессиональная замена реальных ценностей на внешне схожие подделки. Речь, правда, шла не только о золоте или бриллиантах. Они занимались манипуляциями с якобы новыми смыслами очевидных вещей.
В какой-то мере они действительно были шулерами, только шулерами идейными, искренне убежденными в собственной правоте.
— Вроде вражеских лазутчиков? Не могли бы вы привести какой-нибудь пример их шпионской деятельности, а то я не силен в тонкостях большой науки и высоких материй… хотя, помнится, в Ганновере — или в Веймаре? — два раза бывал в доме самого Лейбница[5] — прехорошенькая у него была горничная, знаете ли. Если бы не приказ Милорадовича выдвигаться на помощь к пруссакам, я бы и в третий раз туда заехал. До сих пор жалею, что в конце кампании на обратном пути ночью проскочил мимо этого городка. Все они так похожи там, что и родная мать не отличит Веймара с Ганновером от какого-нибудь Готтенхофена…
— Хорошо. Попробую объяснить более детально. Вы играете в покер?
— Конечно. Офицер, не играющий в покер, — это абсурд, нонсенс, сапоги всмятку!
— Представьте себе, что вы вистуете, имея на руках бубновый флеш-рояль. Вы поднимаете ставку все выше и выше, пока жалость к сопернику не останавливает вас на какой-нибудь милосердной цифре, равной, например, стоимости хорошего седла с бархатными кистями.
Карты раскрываются — у вашего соперника вы видите жалкие три семерки… Вы тянетесь за выигрышем и вдруг слышите от партнера, что в Париже, по новой моде, три семерки бьют не только флеш-рояль, но и тузовый покер! Что вы сделаете в ответ на это?
— Как что? Пристрелю мерзавца прямо через стол! Тут о дуэли как-то и говорить неловко. Порядочные люди не поймут даже минутной заминки в столь деликатном вопросе…
— Не поймут, если этот шулер один такой — исключение из правил в приличном обществе. А если шулером является каждый третий, да еще если этот третий дослужился до полковничьих погон? У вас просто не хватит ни свинца, ни пыжей на всех сукиных сынов в этом муравейнике…
— Какую тягостную картину вы нарисовали. Неужели у вас на родине дошли до такой низости?
— Именно так. Только, конечно, дело было не в игральных картах. Я имел в виду именно принципиальную подмену всех базовых понятий цивилизации. Ну, вы понимаете меня — честь, доблесть, достоинство и всякое такое…
Атлантида была лишь первой жертвой тех мерзавцев. Но, даже проиграв в открытом столкновении с Великой Традицией, они ведь все равно победили. Сбежав за границу, кентавры оставили за собой отравленные гнилью колодцы, ручьи и реки. Все остальное было бы лишь делом времени.
Атмосфера в стране была уже окончательно испорчена. Когда стало понятно, что новое поколение неизбежно должно превратиться в кентавров, было принято общее решение о полном уходе с обитаемой суши в мир дальних глубин.
Все ушедшие под воду свободные граждане обзавелись мощными хвостами,
Примечание. Вероятнее всего, барон посещал дом знаменитого ганноверского пивовара Ганса-Ульриха Лейбница — дальнего родственника великого немецкого ученого.