Страна на Я. Елена Попова
л сложился. Книжка о путешествиях и кухнях разных стран. Через мое и только мое восприятие. Только о том, где я была сама, и только то, что сама ела или готовила. Отсюда и название: Страна на Я, – подсказанное моими читателями.
О! Я писала не одна. Вернее, одна, конечно, выводила буквы и переплетала смыслы. Но ничего не получилось бы без моих многочисленных друзей, подбадривавших меня, шуршащих по пыльным чердакам в поисках старинных рецептов и пристающих к шефам окрестных едален с вопросами: расскажи да покажи, а как ты жаришь вот это и печешь вон то… Я обязательно перечислю их всех на специально выделенной отдельной странице книжки.
А начиналось все так…
Когда-нибудь я напишу книжку. О дальних и ближних землях, дорогах, маршрутах, вспухающих на глобусе причудливой вязью. О мегаполисах, поселках, деревушках. Где живут люди. Или хоббиты. А, может быть, лепреконы. О странах, которых сегодня за плечами более тридцати. Жалею, что так мало. Надеюсь, будут еще.
Где-то я была по несколько раз. Куда-то и после одного возвращаться не хочется. Как, например, в Израиль. Кто-то, может быть, скажет, что я «неправильно» в него съездила, но единственная случившаяся поездка настолько отвратила меня от страны, что вряд ли я когда-нибудь окажусь там снова.
А есть такие страны, куда только на минуточку сунул нос – и все, пропал. Они становятся навязчивой идеей, манят и не отпускают. А сколько советских и российских городов и весей до сих пор не могут опомнится от встречи со мной!
О путешествиях? Эка невидаль! – скажет искушенный читатель. Всевозможными книжками о поездках, прогулках, отпусках и прочих вояжах можно месяц топить общественную баню какого-нибудь крупного сибирского села. В нынешнем интернете каждый traveller сразу blogger и сразу норовит в пресс-тур. Да и в классической литературе не протолкнуться от этих ходоков за три моря.
А вот и нет. Ну, во-первых, не совсем о путешествиях. Скорее о впечатлениях, эмоциях, звуках, запахах, мелодиях, тактильных и вкусовых ощущениях, образах, которые являются во снах, когда преклонишь голову где-нибудь в горах Узбекистана или у Белого моря.
Вы знаете, как пахнет аэропорт Хитроу? Как шелестит ветер в перьях чайки над Бискайским заливом? Чему улыбается кошка в таверне под Ираклионом, о чем каждый день на воротах Несебра умирает волынка или чьей душой с вами говорит главный барабан аршанского дацана?
Такой очень личный взгляд на мир. Безусловно, очень женский взгляд. Уникальный? Конечно. Все мы видим мир по-своему, основываясь на своем опыте, культурных кодах, образовании и, не побоюсь этого штампа, семейных ценностях.
Именно поэтому, а не по чему-нибудь другому, Англия для меня – это в первую очередь прокуренный кабинет на третьем этаже старой московской школы, переделанный, как гласит легенда, из туалета, хриплый кашляющий голос неповторимой Собеневской (самый главный Учитель в моей жизни, мир праху ее), которая сидит, обвернувшись дважды нога об ногу, в обнимку со своей неизменной тетрадкой, с безупречным RP (received pronunciation), рассказывающая о Лондоне, где она никогда не была.
А, скажем, Армения, – небольшой участок каменистой земли под Эчмиадзином, где в марте под пленкой выращивают тархун, чтобы потом отвезти его на поезде в Тбилиси – и выгодно продать, и немного заработать.
А во-вторых, как говорит мой муж, «хочется» – хуже, чем «болит».
Я соберу в эту книжку все торопливые заметки, дорожные репортажи, давно написанные рассказы со смыслом и без, те, которые пока лишь едва придуманы, и даже те, которые пока и не думают придумываться.
Они будут разной длины, в разных стилях и даже жанрах.
Я соберу их друг за другом без смысла и порядка, через * * *, как модные современные писатели, и представлю, что читателю так интереснее нырнуть в страну и смотреть на нее глазами то пятнадцатилетнего уже почти не ребенка, то бабуськи, обвешанной цинизмом, лишними килограммами и первыми признаками деменции, то нищей студентки, то профессионального турагента, то квохчущей мамашки, то влюбленной женщины…
Потом я вспомню, что хорошо готовлю. И начну собирать рецепты по национальному признаку и добавлять их в книжку. Что-то по памяти, что-то из старой бабушкиной кулинарной книги. Начну приставать к своим многочисленным друзьям и просить их рассказать мне, что такого-этакого готовится в их странах. И запишу их рассказы. Возможно, не очень точно. И тогда придется на ходу перчить и сластить.
Я обязательно найду себе художника. Из молодых и голодных, какого-нибудь талантливого студента. И попрошу проиллюстрировать книгу. В карандаше, в черно-белой графике. Наобещаю, конечно, с три короба: про грядущую славу, выставки по всем известным галереям мира и глянцевые каталоги.
Конечно, никаких электронных изданий! Только печать. И кожаная обложка с тиснением. И шелковый шнурок, шкодливо подмигивающий с форзаца, такой, знаете, чтобы заложить понравившуюся страницу.
Когда-нибудь я напишу книжку. «Что же из этого следует? – Следует жить…»
И