Режим гроссадмирала Дёница. Капитуляция Германии. 1945. Марлиз Штайнерт
ма, однако нанес этот удар 1-й Украинский фронт И.С. Конева, а 1-й Белорусский Г.К. Жукова вступил в действие двумя днями позже,
действуя с Магнушевского и Пулавского плацдармов, находившихся значительно севернее Сандомирского плацдарма. – Ред.). Далее к северу 1-й Прибалтийский фронт вел бои в Курляндии, а 2-й и 3-й Белорусские фронты – в Восточной Пруссии, полностью отрезав ее 4 марта (Восточная Пруссия была отрезана уже 26 января. – Ред.). На юге четыре Украинских фронта одновременно продвигались в Силезию, Чехословакию, Венгрию и Австрию. Начался штурм сердцевины того самого «Великого германского рейха», который еще недавно простирался от Атлантики до Волги и от Северной Африки до мыса Нордкап в Норвегии.
Внутри самого рейха ситуация была катастрофической. Линии сообщения почти полностью перестали действовать. В конце января перестали курсировать экспрессы и транзитные поезда; каналы вышли из строя; перевозки грузов упали до минимума. Теперь, когда линия фронта уже проходила по Рейну, богатые запасы бурого угля и имевшие большое значение электростанции, работавшие на нем, были потеряны. В феврале Рур все еще добывал 8100 вагонов угля в день; к середине марта эта величина упала до 2000–3000. Такое падение уже не могло возмещаться добычей в районе Верхней Силезии, поскольку основные шахты уже находились в руках противника. Три четверти производственных мощностей в сталелитейной промышленности и более чем 50 % мощностей в энергетике были уничтожены, производство жидкого горючего упало до 5 % от нормы. 15 марта 1945 г. министр вооружений и военной промышленности Шпеер отметил: «Следует с полной определенностью ожидать окончательного краха немецкой экономики в ближайшие четыре – восемь недель. Никакого производства вооружения нельзя гарантировать, точно так же не смогут работать железные дороги и водный транспорт – за исключением, может быть, оперативных перевозок. После такого крушения продолжать войну невозможно…»
Эту точку зрения повторил 28 марта Дёниц, главнокомандующий военно-морскими силами (кригсмарине). На совещании у фюрера он заявил, что ежедневные поставки угля в объеме 900 тонн могут поддерживаться только для групп армий «Курляндия» (до 26.01.45 называлась «Север») и «Север» (остатки группы армий «Центр», оборонявшиеся на пятачках в Восточной Пруссии, с 26.01 их назвали группой армий «Север». – Ред.)\ для других целей нет более судов, работающих на угле. Это означало сокращение на 50 % транспорта для перевозок войск, раненых и беженцев. 12 апреля он докладывал, что из-за положения с топливом после 20 апреля уже станут невозможными выходы подводных лодок в море, в течение месяца все поставки и практически все перевозки по морю прекратятся.
Финансовое положение было в такой же степени катастрофическим. 8 февраля Шверин фон Крозиг, министр финансов Третьего рейха (на всем протяжении его существования. – Ред.) направил Герингу, Геббельсу, Функу, главе рейхсканцелярии Ламмерсу, главе партийной канцелярии Борману и комиссару по ценообразованию доктору Фишбеку меморандум министерства финансов от 10 января. Из него было видно, что расходы рейха возросли с 63 миллиардов марок за первый год войны до 160 миллиардов на пятом году. На фоне этих растущих затрат поступления непрерывно падали и покрывали только 44 % расходов. Половина военных расходов покрывалась эмиссией бумажных денег; государственный долг, который в первом году войны рос на два с половиной миллиарда в месяц, сейчас увеличивался на семь миллиардов в месяц; он уже составил около 350 миллиардов, и ситуация осложнялась конверсией долгосрочных долгов в краткосрочные. В шестом военном году, по подсчетам министра финансов, расходы должны были достичь 160–180 миллиардов против поступлений в размере 50–60 миллиардов, что означало потребность в кредите в объеме 110–120 миллиардов, а государственный долг достигал примерно 420 миллиардов.
Еще одним фактором был рост денежной массы в обращении; она увеличилась пятикратно за время войны. Самое тревожное заключалось в темпах этого роста: в первый год войны денежная масса увеличилась на 2,1 миллиарда, на пятом году войны – уже на 9,6 миллиарда; за первые же четыре месяца шестого года войны увеличилась не менее чем на 11,5 миллиарда, то есть больше, чем за все первые три года войны, вместе взятые.
Результатом этих инфляционных событий, подчеркнул министр финансов, становится растущая потеря доверия к деньгам. Их место занимают товары, «преимущественно сигареты».
Банкротство рейха перед лицом окончательного военного разгрома было отчетливо видно на массах беженцев, хлынувших потоком на запад Германии с Востока. Доклад от 6 марта показывал, что их количество возросло до 10 миллионов.
Около полутора миллионов беженцев погибли в пути. Жилые дома и общественные здания Германии превращались в обломки и в пепел в результате бомбардировок союзников. Число жертв этих бомбардировок среди гражданского населения достигло 600 тысяч. Повсюду царили разочарование и отчаяние, как из-за сложившейся ситуации, так и из-за требования союзников о безоговорочной капитуляции, к которой Рузвельт по-прежнему склонялся, несмотря на ее многочисленные отрицательные стороны. Своим бескомпромиссным требованием «delenda est Germania» («Германия должна быть разрушена». – Пер.) союзники предоставили пропаганде Геббельса