Лиловые лепестки. Виктория Журавлёва
Однако, к своему удивлению, она безо всякого труда перешла порог (хоть и пришлось наклониться, чтобы не стукнуться головой) и увидела, что внутри лесной домик куда просторней, чем должен бы быть. Лета подивилась этому про себя, но ничего не сказала, чтобы опять не услышать о том, насколько она невежественна.
– Прошу садиться, – между тем сказал Гилас, указав на один из пары стульев, которые, как видно, были сплетены из веток и потому мало походили на те, что Лета привыкла видеть в родном городе.
Однако, несмотря на все свои странность и неприглядность, стул оказался довольно удобным. Устроившись, Лета принялась вертеть головой по сторонам, с любопытством разглядывая убранство хижины. Она не увидела почти ничего из того, к чему привыкла, и что было в любом другом доме, где ей доводилось бывать: не было тут ни красивых занавесок на окнах, ни вышитых подушек, ни затейливых украшений – словом, ничего такого, что обычно придаёт уют людскому жилищу. В лесной хижине всё было устроено просто и без затей. Кроме двух стульев, небольшого стола да нескольких узких полок, на которых выстроились ряды неказистых глиняных горшочков, никакой мебели Лета не увидела. Зато всюду царили чистота и порядок, если не считать большого закопчённого котла, что висел над очагом в углу и явно давно не видел ни мыла, ни щётки. Однако это исключение ничуть не мешало лесному дому выглядеть милым и уютным.
Лета, верно, чересчур увлеклась, разглядывая жилище Гиласа, потому что тот с некоторым раздражением оторвал её от этого занятия.
– Не так уж велик мой дом, чтобы тратить полдня на его осмотр, – сказал он.
– У вас очень мило, – с улыбкой поспешила сообщить Лета.
– Благодарю, – церемонно кивнув, промолвил Гилас.
– А у нас дом из камня, – продолжала девочка. – Он на самой окраине, зато из окна виден луг, и чудо-роща, и Лазурная Змейка, и…
– Что-что? – вдруг перебил её Гилас. – Не послышалось ли мне? Что лазурное?
– Лазурная Змейка, – повторила Лета. Что такого она сказала? Отчего её новый знакомый изменился в лице? – Так мы называем речку, что течёт за городом. Она узкая и вьётся по лугу прямо как…
– Довольно, я понял, – снова вмешался Гилас. В голосе его слышалось недовольство. – Не самое удачное название, я бы сказал.
– Почему? – недоумённо спросила Лета. – Чем плохи змеи?
– Коварные, злокозненные существа, – пробурчал Гилас. – Ни капли добра от таких не дождёшься… Впрочем, не будем об этом. – С этими словами он уселся напротив и добавил: – Вот теперь, полагаю, настало время даров. Как ты назвала то, что принесла с собой?
– Ох, я ведь чуть не забыла про пирог, – немного смутившись, сказала Лета и, поспешно развязав бечёвку, положила свёрток на стол. – Не найдётся ли у вас тарелка?
– Найдётся. – Гилас кивнул, и в следующее мгновение перед Летой появился небольшой гладкий деревянный круг. На привычные ей тарелки он был не очень-то похож, но всё же вполне годился, чтобы положить на него кусок пирога.
Увидев угощение, Гилас совершенно переменился в лице.