Сочинские иллюзии. Владимир Азаров

      Вот мои представления о вальсирующем калейдоскопе событий. Соединены ли каким угодно образом эти события между собой? Они бесспорно соединены в моей голове с этим временем. Я – московский житель – оказался в Лондоне. Мой первый побег из родной страны. Я – молодой советский архитектор, мгновенно оказавшийся в толпе другого – несоветского – юного народа, исповедовавшего тогда божество The Beatles… Хотя я немного старше, но чувствую, что мое сердце бьется в том же ритме – их беззаботность, легкомыслие, какая-то манерная ходьба, желание смеяться – своеобразный способ выхода за рамки обычного пребывания в мире. И я тоже хожу беззаботный среди толп расслабленных английских хиппи. Понимая внутренне, что совсем иначе выгляжу и вообще совсем другой.

      А потом, в саду супер-усадьбы под Лондоном, я смотрю творения гиганта современного искусства – Сэра Генри Мура. Да, это был 1972-й!

      Это же время – 1972-й – Олимпиада в Мюнхене, где, конечно, я не был. Но спустя несколько лет после неё – у меня приятель – немец-архитектор Гуидо и я его гость в Германии. Он отвозит меня в полузаброшенное и забытое Богом место. Это грустный, почти исчезнувший городской архитектурный ландшафт, глядя на который мы с Гуидо говорим о 1972-ом – о нападении террористов здесь. Тогда погибло одиннадцать молодых спортсменов-израильтян. Спорт и смерть. Мы вспомнили историю. Перед глазами проносятся кадры Олимпиады 1936 года, снятые Лени Рифеншталь. В 1972 году Лени еще жива, она снимает фильм об акулах, и сейчас ловит акул снять их в глубине моего подсознания. Логика редактуры и монтажа. Моё собственное кино. Моё горячечное слайд-шоу ВРЕМЕНИ и ЭПОХИ – реальная галлюцинация.

      Что еще произошло в 1972 году? Интернациональная поэтическая троица: американские Лоуренс Ферлингетти[1], Аллен Гинзберг[2] и советский Андрей Вознесенский[3] – бывший, как и я, студент московского МАРХИ, но уже широко признанный поэтический талант.

      Три поэта встречаются – представьте себе – в Австралии. Вознесенский, как чувствующий себя ещё архитектором, предложил увидеть новое архитектурное чудо того десятилетия, космический корабль под названием «Здание Сиднейского Оперного Театра». Всю эту волну воспоминаний я отправил на страницы этой книги – об Олимпиаде в Сочи. И эта книга начинается со времени, когда я впервые попал в этот курортный город. Сочи – это место, где я узнал о смерти американской кино-Венеры – Мэрилин Монро. О её самоубийстве я прочитал в «Известиях» на сочинском пляже. Это время моего первого отпуска, когда я уже работал архитектором. В Мэрилин я открыл радость, которую можно назвать лучом надежды в царстве скорби. Все эти застывшие во ВРЕМЕНИ моменты вылились в то, что, во время болезни с температурой и просмотром трансляций Олимпиады, в моей голове сложилась песня о Сочи – музыка моих сочинских «белых стихов», если можно так назвать то, что вы сейчас держите в руках. Озноб с галлюцинациями, сгорая в жаре моей температуры 39,5 – сочинский необъяснимый бред.

      I. Тяжелый ночной воздух,

      будет дождь…

      Юго-западный ветер дует сквозь открытое окошко

      Моего «отеля» – выгороженной комнаты

      в деревянном сарае.

      Я в Сочи. Да, в СОЧИ,

      На юге России, в общеизвестном курортном

      русском городе у моря,

      У подножия гор Северного Кавказа.

      Один из первых моих отпусков после

      начала работы архитектором в Москве…

      Уже 60-е – хрущёвское время «оттепели»…

      Будущее, казалось, стало ближе благодаря

      политическому движению к ТЕПЛУ,

      Хрущев сделал смелый решительный шаг ВЛЕВО –

      к знаменитой «оттепели»!

      Всегда решительный наш Сталин

      Двигался ВПРАВО,

      Следуя своему защитному рефлексу,

      И его десятки прошлых лет были

      под пасмурным небом,

      В ожидании дождя с грозой…

      Неожиданное вмешательство воспоминаний,

      новостей…

      Ведь эту исповедь я излагаю уже в другом краю,

      Где я сейчас живу, – в Канаде,

      Где творит местный очень популярный автор,

      и его надо читать –

      Майкл Ондатже[4].

      И этот