Pony. Умберто Ли
ичество поддержки, кто ее знает – поймет, Патриций д, сестру Диану, художнице Лина Рашевская. Кафе Civil и Библиотеку им. Н.А. Некрасовава в Санкт-Петербурге (которую, как и многое приличное в России, уничтожили), Akdeniz Dondurma в Анталии и многие другие заведения.
Посвящается светлой памяти нашего сына – Кекса.
Сансара
«Красиво выйду в свет», – Пони Артур выпадом преодолел тень, радуясь ощущению простора. В каждом прыжке он исполнял новую фигуру, а легкий ветер наполнял его тело энергией.
– Что за глыба счастья у тебя на лице? – спросила Бриджит.
– У меня сегодня день рождения! Я стал взрослым.
– Ты глупенький! Старше не значит лучше, к тому же теперь ты на целый год ближе к смерти, ведь ресурс любого организма исчерпаем.
Улыбка мгновенно исчезла с мордочки Пони. Он стал выглядеть суровей и старше.
– Так-то лучше, теперь соответствуешь своему положению! – сказала Сипуха.
– Умеешь расстроить, редиска! – нога Артура начала двигаться. – Я не хочу жить пессимистом, как Львица! – раздражение добралось до головы, голос задрожал: – Мой череп всегда наполовину полон!
– Да? А что ж ты бесишься?
– Здесь согласен, давайте успокоимся, – сказал Пони, указывая копытом на Бриджит.
– Я спокойна. Мне всего лишь нравится возвращать Животных на место, потому что мир гораздо опасней, чем ты ощущаешь!
Артур задумался: «То есть она хочет мне добра. По мнению Леса, она вполне мудрая Сипуха».
– Вижу, сейчас ты мыслишь обо мне. Так вот, старайся обдумать мои слова, а не размышлять, кто я. Ценность и точность информации важнее, чем ее источник, – сказала Сипуха, сложив крылья перед собой.
Он сделал вид, будто ему нужно спешить, и развернулся к чаще.
– Хорошего осознания, – произнесла Бриджит вслед.
Когда Пони остался один, его сердце говорило так: «Зачем мне осознание? Разве Сипуха не навязывает мне свое видение мира? Может, я хочу быть олухом, которому все нипочем, – радоваться мелочам и полной грудью вдыхать жизнь».
– Привет, Артур, как дела? – спросил старый Пингвин Север. Его седые брови напоминали человеческие усы.
– Живой еще, в отличие от твоего спутника.
– Хо, Хрумтик, правда… Я ношу его с собой в память о совместно проведенном времени, мне кажется, в мертвых есть что-то живое.
– Ого, глубоко… Так глубоко, как его не закопать! – засмеялся Пони.
– И больно! – брови Пингвина организовались в стрелку.
– Скажи, что ты делаешь в нашем Лесу? Ведь ты Пингвин, – осознав свою небрежность, Артур решил сменить тему.
– Просто не хотел существовать как все и уехал прочь с родных земель.
– Не боишься серьезных перемен! А у меня сегодня очередной день рождения, а изменений все нет.
– Запомни: перемены приходят изнутри, не нужно ждать их снаружи. Пойдем, я покажу тебе кое-что.
– Ты запустил перемену места, – Артур подпрыгнул. – Замечал, что Львы очень ленивы и высокомерны, но при этом у них есть все! Разве они обладают особенными качествами?
– Львы живут как и все – своим способом достигают благополучия и счастья. Они достойны уважения.
– Разве только лишь счастье важно? А как же благодетель, этика, разум?
– Животным не присущи эти качества. Мы живем по инстинктам. Нам необходимо есть, чтобы размножаться, размножаться, чтобы размножаться, и выживать, чтобы размножаться.
– Я не хочу детенышей, я хочу стать Единорогом!
Лес окатил внезапный порывистый смех
– Что началось? – Пони отшатнулся, – разве это так смешно? Не хочу отпрысков, они будут мешать мне жить, я же не Хомяк, чтобы есть неугодных.
– А как ты борешься со своим инстинктом к размножению?
– Где-то внутри я всегда понимал, что дети будут ограничивать меня. Это же очевидно.
– Интересный сбой в генетической программе.
– Мы уже долго идем, Север, может, ты забыл дорогу?
– Нет, мы почти пришли… Черт, что это?
Пингвин быстро задвигал лапами, пока не оказался на полностью вырубленной опушке Леса.
– Ты это видишь? Людям все равно на нас и тем более на Лес, им главное – обогатить свой кошелек. Как мне желать отпрысков? Их либо поработит общество и заставит работать в своих интересах, либо им негде будет жить, может, вообще вся планета загнется с таким отношением разумных.
– Да кто же назвал их разумными? Ах да, они сами, – сказал Север, – разве это не лицемерие? – упав на землю: – Я так любил это место, оно ментально связывало меня с родиной… Здесь я медитировал.
Пингвин провел крылом по свежему срезу, посмотрел на Артура.
«Его глаза говорят с моей душой, необычное ощущение – чувствовать вместе».
Печаль окутала опушку, мир разваливается,