Марлезонский балет. Андрей Одинцов
а значит, про совместную погоню за «бабками», алкогольную интоксикацию и сексуальную рыбалку, Боб все понял сразу, а вот про стратегическое партнерство – не очень, но на всякий случай согласился.
Будущие партнеры вкратце познакомили друг друга со своими биографиями.
«Ты что, действительно террорист номер два в мире? – сделал пробный проброс Боб, – Террорист, международный, – это еще ладно. Но номер два в мире?! Не слишком ли круто?».
Несмотря на остроту поднятой темы, рассуждения о номере два, да еще в мире, показались Бобу легковесными. Джефф это понял, но спорить не стал: они узнают потом.
«Ну да. А что тут удивительного? В наше время все с ума сходят по рейтингам».
«И что же ты сотворил такого-эдакого? Неординарного? Что у тебя так взлетел рейтинг? Такого, что тебя объявили террористом номер два в мире?», – развивал тему Боб.
«Да всего-то застрелил двух-трех президентов – Мексики и Боливии, и еще не помню, какой африканской страны, вывез авуары нескольких системообразующих банков. Остальное – мелочь, даже забыл совсем. И вспоминать не хочется… Короче, пожил в свое удовольствие».
«Джефф, скажи, а как вообще становятся террористом номер один или два в мире?»
«Простое стечение обстоятельств: во первых, целенаправленные усилия спецслужб, во-вторых – веяния времени, которым ты соответствуешь или нет, в третьих – собственные достоинства, необходимые лидеру террористов, ну и, конечно, причуды сферы коммуникации».
Боб, конечно же, не поверил рассуждениям подселенца, находя их излишне легковесными.
«Номер два в мире, значит звезда. А тебе не кажется любой разговор не о тебе несколько натянутым? – отпустил неловкую шутку Боб на правах исконного владельца физического тела».
«Ну да, ну да. Не обо мне постоянно говорят только мои закоренелые завистники», – отшутился Джефф.
«И почему ты числишься номером два, а не номером один в мире?» – о своем партнере Боб должен был знать все… или почти все.
«А вот это загадка! Наверное, не у той старушки отнял мобильник!?», – неловко отшутился Джефф.
Впрочем, ответ Боба вполне удовлетворил, и он с юношеским энтузиазмом продолжил свой маленький допрос. Требовал уточнения вопрос о бренде. Джефф с неохотой пояснил, что владельцы самых сильных брендов в мире террора – МИб (английская разведка) и, конечно, ЦРУ США.
«А кому принадлежит бренд террориста номер два в мире?», – задал каверзный вопрос Боб.
«Сейчас он в оперативном управлении у некоего Джона Смита младшего, – с трудом выдавил из себя Джефф, – Есть, конечно и старшие товарищи, – наставники, кураторы, начальники, советники… А там – как пойдет… Ты бы лучше в это не лез», – взяв себя в руки, простодушно и по-партнерски посоветовал Джефф. Но Боб как-будто не слышал.
«Джон Смит? А это кто такой? Этот твой Джон Смит? И почему он младший?», – Боб чувствовал, что этот Джон непростой.
«Да это сынок одного дяди, приближенного к мировому Олимпу. А младший потому, что его папу тоже зовут Джон», – других разъяснений от Джеффа добиться