Князь Барятинский 4. Операция «Кронштадт». Мила Бачурова
Сейчас есть только я и этот чёртов завод.
Пару мгновений я потратил, вглядываясь сквозь мутное стекло в недра завода. Окно принадлежало к одному из цехов – пустой коробке, где, наверное, некогда стояли станки. Сейчас – ни души, ни движения.
Ну что ж… Момент истины.
Я саданул по стеклу локтем. С печальным звоном осколки осыпались внутрь. Я спикировал на пол одновременно с последним из них, метнулся к открытой двери. Вернее – к пустой дверной коробке, единственному выходу из цеха. Прижался к стене, затаил дыхание.
Тишина. Никто не нёсся меня убивать, не было слышно недоуменных переговоров. И вдруг я заметил на стене – той, что с окнами, – знаки. Они выглядели, как в банальных ужастиках о призывах нечистой силы. Круги, вписанные в них звёзды и треугольники с какими-то надписями. Не русский, не латынь, не английский и не французский – всё, что я мог о них сказать.
Глава 3. Хобби
Сосчитав до десяти, я достал один из револьверов, взвёл курок и вышел из цеха в коридор. Пять минут мне потребовалось, чтобы понять: завод пуст. Здесь не то что не было людей, здесь вообще ничего не было. По крайней мере, на первом этаже. Ни одного станка, ни даже ржавого болта на полу.
Зато на стенах повсюду красовались пентаграммы и прочие таинственные «узоры». Мысленно я выругался – чуть ли не впервые с тех пор, как попал в этот мир, пожалел о его недостаточном развитии. Будь у меня сейчас нейроимплант… Да хотя бы смарт-очки, или самый дешёвенький телефон! – и я бы смог сделать снимки. Потом показать их кому-нибудь. Хоть тому же деду. Или самому поискать – библиотека в Академии обширная, наверняка что-то подобное найдётся.
Кстати, в моём родном мире я бы смог не только сфотографировать эти символы, но и тут же прогнать их по сети. Найти соответствия и за пару минут узнать вообще всё, что мне требовалось!
Ладно. Постараюсь хотя бы запомнить эти круги. Фотографическую память я в себе-прошлом развил весьма успешно. Однако там это, опять же, имело чисто практический смысл: я мог при помощи нехитрых технологий выгрузить воспоминания на накопитель в виде файлов, а потом – распечатать их. Здесь же всё равно придётся повозиться. Плюс, я не уверен, что фотографическая память сработает в мозгу Кости. Он, конечно, уже начал перестраиваться, но там ещё работы – вагон.
Так, сканируя взглядом стены, я прошёлся по первому этажу и добрался до лестничной клетки. Ступеньки вели и вверх, и вниз. Я заколебался, выбирая, и вдруг заметил внизу, у основания лестницы, какой-то предмет.
Шагнув ближе, почувствовал, как сердце на миг замерло.
Почти у самой двери в подвал – она была приоткрыта – лежал чемодан. Знакомый до дрожи. С таким чемоданом ходил Вишневский.
Нет, – понял я, спустившись, – не с таким, а именно с этим! Вот и монограмма на золочёной пластине…
Я осторожно открыл чемодан – пусто. Ни соринки, ни единой паршивой бумажки. И что это значит? Случайно обронили? Оставили, как знак?
Положив чемодан, я открыл дверь в подвал – та мерзко заскрипела. Внизу,