Найти правду. Алла Краснова
мать клиентов в своем загородном доме, многое изменилось. Я так расслабился, что мог по полдня ходить в банном халате и домашних тапочках по дому. Поэтому переодеться ко встрече с клиентом стало для меня нудной задачей, на которую мне не хотелось тратить время. Нужно было собрать в голове весь образ воедино, дойди до второго этажа, где располагалась моя гардеробная, одеться, спуститься в свой кабинет на первом этаже и ждать встречи с клиентом. Иногда я думал: "А зачем всё это, если я одинаково хорошо думаю как в костюме, так и в банном халате?". Даже моя домработница Катерина Ивановна давно привыкла к тому, что я по дому хожу по-домашнему и уже не обращала на это внимание.
На этот раз перед встречей с клиенткой мой первый взгляд упал на костюм тройку темно-синего цвета с галстуком в тон, который я не носил лет десять. Поэтому я решил быть при параде, хоть это было слишком официально. И самому от этого было немножко смешно. Но лучше уж так, чем в домашнем.
***
В руках у меня были четки из яшмы. Мне их подарила в благодарность одна из клиенток, и с тех пор я почти не выпускал их из рук, даже не знаю почему. Обычно на всё непонятное у меня один ответ: возраст. Но здесь и он не спасал. Как это не печально признать, но факт оставался фактом: одиночество потихоньку начинало тяготить меня и обещало поработить. Спасение я искал в работе и частично его находил. Работа отвлекает от жизни, от проблем, а иногда и заменяет ее. В моем случае это было последнее. Ну что ж, я был не против. К тому же редко кто из частных детективов может похвастаться тем, что обеспечен работой на долгие месяцы вперёд.
Наконец пришла клиентка, ей открыл двери Максим. Сам я двери не открываю, потому что в саду вечно копошится мой помощник по хозяйству – Максим, сын Катерины Ивановны. Он у меня обычно за дворецкого, я ему за это даже доплачиваю.
Прежде чем я увидел клиентку, до меня долетел ее очень тонкий, ненавязчивый древесно-пудровый аромат. Я отчетливо уловил в этом аромате нотки пачули. Как обычно шучу: для сыщика нюх – это главное.
Девушка была очень миловидной, если бы она не сказала, что ей тридцать семь, то я бы никогда не дал ей этого возраста. Я смотрел на нее как смотрят на картину, которую хочется разглядывать, любоваться. Такое необычное и одновременно печально-строгое лицо с заострённым профилем, который редко встречается в наших широтах. Впрочем, она сама впоследствии быстро расшифровала загадку своего лица, назвав его "плодом пластического хирурга". Ее звали Ангелина Арбашева.
***
От кофе клиентка она отказалась, желая сразу приступить к делу. Я был только за. "Изложите суть дела, пожалуйста, – попросил я". И она начала рассказывать.
Ее лицо было очень серьезно, когда она рассказывала эту историю. Она рассказывала ее очень выдержанно, как будто долго готовилась и не один раз проговорила это в уме. Такого складного рассказа я не слышал уже давно. Обычно клиенты сбиваются, их голос даёт дрожь, иногда они плачут или нервно смеются, делают паузы. А эту клиентку даже не нужно было просить собраться, она уже была собрана и говорила очень убедительно. И это я взял на заметку. Обычно так говорят не от сильной уверенности в себе, а только потому, что не понимают кто-то может посочувствовать. Поэтому она даже не пыталась уйти в эмоции, как будто ее опыт отрицал возможность сочувствуя.
– Я познакомилась с ним около полугода назад на выставке. Вначале я не заметила его, даже не обратила на него внимание. Но потом он написал мне. У нас завязалась переписка. Наверное, любовного характера. Хотя это была любовь по переписке. Я хотела уйти от мужа, я писала ему об этом. Мы хотели встретиться в реальной жизни, он предлагал начать жить вместе, но потом… я даже не знаю. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Поэтому я отказалась от общения с ним. Я не хотела разрушить эту иллюзию, что кто-то ждет тебя, и жизнь будет как в сказке. Ведь никаких сказок нет в реальной жизни, так ведь? – посмотрела она на меня, как будто пыталась удостовериться в моей профпригодности.
– Именно так, – сдержанно ответил ей я.
– Ну вот, – тихо улыбнулась она. – Вначале он отреагировал нормально, но потом, когда я перестала ему отвечать, он стал мне угрожать…
– Каким образом? – спросил я.
– Он сказал, что расскажет о том, чем я занималась двенадцать лет назад, – негромко сказала она.
– А чем вы занимались? – через паузу спросил я.
– Пpoституцией, – очень просто ответила она, и ее голос даже не дрогнул. – Никто не знает. Это давно уже в прошлом.
– А откуда он знает?
– Не знаю, – пожала она плечами, пронзительно посмотрев мне в глаза. – Об этом никто не знал, даже самые близкие, – тут она проронила лёгкий смешок. – Наверное, потому, что у меня нет близких…
– Фото в сети остались? Видео? – уточнил я.
– Не-ет, – улыбнулась она грустной улыбкой. – Я тогда была совсем другой, моя внешность – работа хирурга, моего мужа. Он – известный пластический хирург, поэтому эта история может кинуть тень на его репутацию.
– Вы никогда ему не рассказывали о своем прошлом?
– Нет, он ничего об