Из вечности, через зависть, к бесконечности. Александр Комиссаров
бабе лом!
Виталька! Чтоб тебя тараканы съели , пёс ты поганый , ни дна тебе , ни покрышки! Сделай музыку тише, а то ведь невозможно жить так , голова разрывается на части и дом трясётся!
Виталька ты слышишь, что я говорю?!
Получив избыточную дозу удовольствия от грохотания музона и не выдержав её целебного воздействия , во всё горло пыталась переорать , соседка Райка , децибелы звука несущиеся из открытой балконной двери второго этажа.
Она пыталась докричаться до меломана, высунувшись из своего окна первого этажа.
Виталька слышишь меня! – тётка Райка проорала это раза три к ряду, не добившись быстрого ответа со стороны любителя оглушительной музыки.
Услышать что либо в своей комнате, ему было сложно из-за грохочущего и ревущего звука.
Глаза Сашки, ни как ни хотели открываться , он чувствовал себя словно лимон, попавший под мощный гидравлический пресс.
Громкая музыка, крик соседки, прервали его сон в самом важном месте.
Видение ещё мгновение назад было столь чётким, понятным и в таком ясном цвете , что казалось очнись и вся иллюзия будет стоять перед глазами , спроецированной словно на широкоформатном экране , в кинотеатре.
Но ни какой, даже малюсенький кусочек теперь не хотел проявлялся, как не напрягал он свою память.
Чувство жуткой досады и огорчения висели камнем на его душе, и в тоже время, он наверняка был уверен, что виденное им сегодня ночью имеет чрезвычайно важное значение для него.
Непрекращающийся крик соседки вывел наконец его из сонного оцепенения, он окончательно проснулся и уже было хотел выйти на балкон , что бы присоединиться к общему негодованию , но тут сквозь треск и шум звука, раздался крик Витальки.
Тётя Рай , это же битлы! Кент бабилоооон, Еврибоди телс ми сон…– пытался он перекричать ревущий магнитофон , отстаивая свой выбор.
………………………………….
Соседский паренёк Виталька, был на год старше Саньки и жил в квартире расположенной на одной лестничной площадке с ним .
Балконы их квартир располагались на одном уровне в десяти метрах друг от друга .
Семья меломана считалась обеспеченной и зажиточной , так как отец и мать были с высшим образованием , что в их окраинном , московском дворике было большой редкостью.
Деньжата водились в их семье не только потому , что люди с высшим образованием не плохо зарабатывали , но и потому , что отец Витальки крайне редко дружил с «зелёным змеем», чего в среде мужиков-работяг, того времени, почти не наблюдалось.
В их большом дворе Щербинин Виталька был первым и единственным обладателем, нового четырёхдорожечного стереофонического магнитофона
Маяк-202.
Черный пластик, матовый алюминий, ручки и переключатели магнитофона были сделаны по последнему слову техники. Но главное в нем был мощный звук, шесть ватт громкости на динамик!
Дворовые пацаны дали Витальке кликуху «щербатый» из-за его фамилии , но и на самом деле он был какой то угловатый , необтёсанный , щербатый одним словом.
……………………………………………..
Лов, лов ми ду…– уже значительно тише стал звучать следующий хит Битлов.
Да мне битлы , не битлы, один хрен !
Капиталисты они все , проклятые!
Нашей молодежи голову засирают, распустило вас государство, нет на вас Сталина!
Я вот вечером матери твоей пожалуюсь, что ты житья своей «тарахтелкой» не даёшь людям!
Она тебе магнитофон вообще запретит слушать , да ещё и ремня всыплет по первое число .
А будешь продолжать хулиганничать , так я и участковому Широбокову пожалуюсь!
Пусть тебя на учёт поставит , в детскую комнату, будешь ходить отмечаться по вечерам , – грозила на всю улицу распалившаяся тётка Райка.
От души наоравшись, она захлопнула наглухо своё окно , зная что после таких предупреждений любителю музыки просто ни чего не останется делать, как выполнить требование общественности , представительницей которой в данный момент была она одна.
Музыка стихла , получать по полной программе от матери «щербатому» совсем не хотелось , а с участковым встречаться было и вовсе не с руки.
В упавшей на двор тишине, теперь отчетливо слышался чарующий, переливчатый щебет скворцов, живущих в кронах раскидистых каштанов.
Южные деревья, огромных размеров, с острозубчатыми листьями, хорошо прижились и разрослись в окраинном дворике Москвы, заполонив почти все его пространство.
Скворцы в их пышных кронах благоденствовали и щебетали на все лады , то выдавая трели славного певуна соловья , живущего не по далёку в листве тополей , то лихо подтрунивая над чириканьем вездесущих воробьёв скачущих по асфальту, а то издеваясь над соседским кенором «кешкой» , заливаясь его серебристо – хрустальными переливами.
Лёжа в постели Санька рассматривал комнату в которой жила вся его семья, будто пытаясь разглядеть на её