Месть легких денег. Наталия Антонова
поверить в то, что ещё вчера был август, а сегодня уже сентябрь.
Кто-то неведомый, но всесильный ровно в полночь перевернул ещё одну страницу в жизни каждого живущего в этом городе.
Глава 1
Утро, сменившее тёплую ночь, обещало быть добрым. Но не выполнило своего обещания. Жильцов окрестных домов разбудили громкие вопли. Они не сразу сообразили, что кричали двое – мужчина и женщина, сломя голову бежавшие со стороны дома, предназначенного к сносу.
Дом стоял в заброшенном виде уже больше года. Жильцы, населявшие его, давно выехали, снести дом должны были ещё в прошлом году. Но схлестнулись интересы двух строительных компаний. Компания, проигравшая тендер на снос, подала в суд на выигравшую, а заодно и на городничего, которого жители этого города категорически отказывались с недавних пор обзывать мэром.
Глава города, в свою очередь, не имел ничего против того, чтобы именоваться городничим. И пока суд да дело, заброшенный дом облюбовали бездомные. Так как они особо не беспокоили жильцов близлежащих домов, на них никто не жаловался и не требовал выгнать из занятых ими квартир.
И вот теперь двое из них подняли шум, который разбудил почти всех.
Первым на пути бездомных оказался старик Силантий Фёдорович Муравецкий. Его жена Ганна Филипповна выставила мужа из дома, когда ещё пяти утра не было. И всё из-за того, что вчера вечером их пёс Игнатий объелся варёной говядиной. Виноват в этом, конечно же, был Силантий Фёдорович, потому как не устоял перед умоляющим взглядом пса, и, несмотря на предупреждения жены, пошёл на поводу у собаки, скормив ему целых два лишних куска. И вот результат.
Спорить с женой Муравецкий не стал, взял пса и поспешил на улицу. А уж как спешил Игнатий, боясь нагадить на ступеньках лестницы в подъезде.
– Будет нам с тобою впредь наука, – бурчал старик, глядя вслед скрывшемуся в кустах псу.
И тут вопли! Крики! И два бегущих прямо на него человека.
Муравецкий, несмотря на преклонный возраст, обладал хорошим зрением, да и силу у него Бог на старости лет не отнял. Так что в кричавших он сразу опознал бездомного Гаврюшу и его верную подругу Марьяну.
Дед Силантий успел схватить пробегавшего Гаврюшу за шиворот. Марьяна остановилась сама.
Кричать оба бомжа не перестали, поэтому дед Силантий прицыкнул на них:
– Цыц! Кончай бузить и пугать народ.
– Там! Там! – Гаврюша обернулся назад и стал тыкать в ту сторону, откуда они бежали, пальцем.
Марьяна, подвывая, уцепилась за своего сердечного друга.
– Что там? – встряхнул старик бездомного.
Но тот только продолжал твердить:
– Там! Там!
– Вурдалак? – спросил старик сердито.
– Нет! – наконец сменил пластинку Гаврюша. – Хуже!
Дед не мог представить, что может быть хуже вурдалака, поэтому, почесав свободной рукой затылок, направился в сторону, в которую тыкал пальцем бомж, не выпуская при этом из рук Гаврюшу.
– Не хочу, – заныл бездомный.
– Тогда говори толком, что там?
– Там женщина! – не утерпела переставшая ныть Марьяна.
– Эка невидаль, – крякнул дед Силантий.
– Мёртвая! – снова завопила Марьяна.
– Цыц! За что вы её?
– Чего её? – вырвалось у Гаврюши.
– Убили?
– Мы не убивали! – в два голоса завопили бомжи.
– Так, может, она живая? – спросил Муравецкий.
– Нет, – покачал головой Гаврюша.
– Вы уверены?
Оба закивали.
Силантий Фёдорович достал было мобильник и хотел вызвать полицию, потом посмотрел на бездомных, и на его лице появилось выражение сомнения и некоторой нерешительности.
Можно ли верить Гаврюше и Марьяне? Кто их знает, может, они с вечера глаза залили, а утром им привиделся труп женщины.
Наконец он решился:
– Пойдёмте, вместе посмотрим.
– Мы не пойдём! – заупрямились бомжи.
– Где лежит женщина?
– Так прямо в первой квартире и лежит!
Муравецкий уже хотел было силой тащить с собой Гаврюшу. Марьяна-то сама пойдёт за ним, как привязанная. Но тут к его ногам подбежал Игнатий. Вид у пса был радостный.
– Облегчился? – спросил его хозяин.
Пёс завилял хвостом.
– Тогда вот тебе задание, – велел он псу, – стереги этих двоих, пока я не приду. Попытаются бежать, рви на части.
Игнатий посмотрел на Гаврюшу и Марьяну и, оскалив зубы, угрожающе зарычал.
– Мы никуда не убежим, – испуганно сказала Марьяна, – только скажите ему, чтобы он не кусался.
– Он не будет, – заверил их дед, – если вы будете вести себя смирно, – и, пройдя несколько метров, вошёл в чернеющий провал подъезда заброшенного дома.
Бомжи