Низкий вид литературы. Михаил Гарцев
удобней было отступать.
Власть отчитает, а потом целует,
когда я с ней – как истый Дон Жуан:
на два протеста – сотня «аллилуйя»,
на резкий выпад – сотни две «осанн».
А, вот, мужицкий норов – песнь из шрамов,
и у него особенный, свой стиль.
И так колымский зэк Варлам Шаламов,
на кон поставив слово, пыль месил,
пыль лагерную. Это был поступок
за слово – делом, телом, жизнью всей…
И с урками прожить немало суток,
как с египтянами провидец Моисей.
Здесь все равны: плебей или патриций,
на чужаков смотрящий сквозь лорнет…
Славянофил известный Солженицын
держал за слово по-мужски ответ.
Мне наплевать на имидж их геройский,
хоть в нем видны достоинство и стать,
и мне смешон романтик Ходорковский,
честь на свободу отказавшийся менять.
Ну что безумцы эти изменили?
Сатрап в чести, а чернь вопит: «Распни!»
И мужиков нормальных как мочили,
так их и мочат снова на Руси.
И если вдруг на нашу Русь святую
обрушатся, как встарь, сума, тюрьма,
я заграницею, друзья, перекантуюсь,
пока другие доведут все до ума.
Пусть я за жизнь свою поистаскался,
но публика, себе не изменя,
и понимая, что я, в общем, исписался,
опять ждет чуда слова из меня.
Мужчин, чтобы таких, как я, мочили
не сотворили ни Господь, ни Русь.
Пусть не совсем я соответствую мужчине,
зато, как женщина, умело отдаюсь.
Иосиф
Зачем ты снишься мне, Иосиф,
Великий толкователь сна?
Ещё не скоро будет осень,
Уже давно прошла весна.
Не бойся гнева Фараона,
Его отчаянье страшней,
Как тяжела моя корона,
Как много зла сокрыто в ней…
И жалит кобра золотая,
И сокол грудь клюёт мою,
Реальность отступает, тая,
Не узнаю, не узнаю…
Ты знаешь, я любить не в праве,
Горит печать небытия,
Твой бог жесток, твой бог отравит
Того, кого коснулся я.
И нет прощения за это —
Твоя судьба – гореть в огне…
О, бог Кровавого Завета,
За что ты Солнце застишь мне?
Парафраза
Реинкарнацию свершили,
и ты вступил в свои права.
Перед грузином Джугашвили
страна склонилась, как трава.
Ты был помощник Фараона
и вещий толкователь снов.
У моего стоял ты трона,
касаясь царственных штанов.
Но наши роли поменялись,
и нынче толкователь я.
Очнись, вставай, Иосиф Сталин,
нам изобилие суля.
Опять восстали иудеи,
их бог кровав, нетерпелив.
Повсюду правят бал халдеи,
кагал, как Нил, пошёл в разлив.
И жалят баксы золотые,
и нефть