Третий берег. Книга вторая. Александр Петрович Шлыков
е. В частности, находясь в подобном состоянии, он может совершить какое-нибудь открытие… Нет, ну в самом деле, бывает же так, что ответ на мучающий нас долгое время вопрос приходит… во сне, к примеру. При том, что никто и никогда не сможет объяснить, откуда именно он приходит, этот ответ. А что если наше сознание наделено способностью в особых случаях отделяться от тела и отправляться на поиски истины в какие-то эфемерные дали, недоступные людям в их обычном состоянии? Всё может быть, человеческий разум – слишком таинственная субстанция… Однако, как бы там ни было, в этот раз чудеса прошли мимо Тараборова – беспамятство, в которое Алексей Храмов выстрелом из разрядника отправил Андрея, никаких удивительных даров ему не преподнесло.
Тараборов почувствовал на веках свет и попробовал открыть глаза. С трудом, но это ему удалось. Правда, результат оказался малоутешительным – всё вокруг было каким-то расплывчатым, неясным. «А вернуться в реальность, оказывается, не так уж и просто», – подумал Андрей.
– Ну, что, ещё раз здравствуй, дружок? – прозвучал над ухом смутно знакомый голос. – Надеюсь, ты не слишком на меня обиделся? Извини, миндальничать времени не было. Твои коллеги могли нагрянуть в любую секунду. А я бы предпочёл избежать встречи с ними… поверь, из самых лучших побуждений. А за своё здоровье можешь не переживать. Мэтт ввёл тебе кое-что из агиелльской аптечки – минут через пять будешь как новенький!
Над Тараборовым тёмным пятном нависло человеческое лицо. Рассмотреть его черты Андрею не удалось, зрение продолжало капризничать, но голос, несомненно, принадлежал Алексею Храмову. Тараборов попытался привстать.
– Лежи, лежи, не поднимайся, – Алексей заботливо придержал Андрея за плечо. – Рано тебе еще хорохорится… Ну сказал же! Пять минут ты можешь подождать?
Храмов подсунул под голову Андрея какой-то свёрток.
– Где я? – спросил Тараборов.
– О! Это удивительное место! Скоро сам в этом убедишься, – ответил Храмов, и Андрею показалось, что он улыбается.
Как и обещал Алексей, самочувствие Тараборова быстро улучшалось. Минуты через две он уже достаточно чётко различал окружающие предметы, в голове прояснилось, отступила мышечная слабость. По истечении же ещё пары-тройки минут все последствия воздействия неизвестного оружия на организм Андрея и вовсе исчезли без следа.
Тараборов окинул взглядом помещение… поверить в то, что увидели его глаза, оказалось нелегко. Похоже, он находился… в рубке космического корабля! Строгий интерьер, огромный полукруглый терминал управления с мониторами и сенсорными панелями и три пилотских кресла – всё лаконично и функционально. А дополняли картину два больших обзорных экрана заполненных бархатной тьмой, в миллион раз более глубокой, чем та, что укрывает земное небо в самую глухую ночь.
– Мы что, в космосе? – Андрей резко принял вертикальное положение. Опустив ноги на пол, он уселся на жёсткой полке, служившей ему до того момента импровизированной лежанкой.
– Гораздо дальше, – ответил Храмов и, подумав секунду, добавил:
– А может и ближе. Это, смотря от чего считать. Когда твои мозги окончательно встанут на место, я попробую тебе всё объяснить.
– Если только я захочу слушать твои объяснения! – Андрей решил, что имеет полное право обращаться к Храмову на «ты» – после всего того, что тот над ним учинил.
Лицо Алексея вытянулось.
– Да неужели же не захочешь? – спросил он с удивлением и даже некоторой обидой. И то, и другое Андрею показались достаточно притворными.
– Неужели ты и вправду думаешь, что, хватая человека таким диким образом, таща его бесчувственного неизвестно куда, можно рассчитывать на дружелюбное отношение к себе? – Андрей покачал головой.
Физиономия Храмов приняла нарочито серьёзное выражение:
– Ни в коем случае! – воскликнул он. – Однако по лицу твоему читаю я, что юноша ты крайне любознательный, и дело моё зело тебя заинтриговало… ещё бы, не каждый день получаешь возможность общаться с живым покойником.
Храмов почесал затылок и неожиданно спросил:
– Слушай, Андрюха, а ты верующий человек?
– А ты? – съязвил Тараборов.
– Конечно, – не обращая внимания на эту язвительность, ответил Храмов. – Но сейчас речь не о моей скромной персоне. И я не просто так интересуюсь. Видишь ли, мне очень не хочется, чтобы ты считал меня бесплотным духом… или зомби, восставшим из гроба.
– В таком случае тебя должно больше интересовать, не суеверен ли я. А что касается гроба, то восстать из него ты не смог бы при всём желании, потому как гроб твой сгорел вместе с твоим телом в печи корпоративного крематория, – усмехнулся Тараборов. – А то, что от тебя осталось, печальные дяди в чёрных костюмах ссыпали в маленькую мельхиоровую урну с вензелем «Технологий» на крышке.
– Точно, – Храмов картинно поджал губы, – я где-то читал об этом. Но, как видишь, в настоящий момент я жив, здоров, сижу и беседую с тобой… Кстати, насчёт духов и всего прочего, это была шутка. А вот насчёт сотрудничества я тогда говорил