Россия в Средиземноморье. Архипелагская экспедиция Екатерины Великой. И. М. Смилянская

Россия в Средиземноморье. Архипелагская экспедиция Екатерины Великой - И. М. Смилянская


Скачать книгу
атического побережья. С этой целью императрицей и была организована первая экспедиция России в Средиземноморье. 18 июля 1769 г.[2] сама императрица лично прибыла в Кронштадт благословить флот в поход, и в тот же день эскадра адмирала Г.А. Спиридова стала сниматься с якорей. Это была первая из отправленных в 1769-1774 гг. пяти эскадр российского военно-морского флота.

      Южный внешнеполитический курс России в екатерининскую эпоху формировался с учетом широких задач завоевания Крыма и предотвращения набегов крымских татар на земли южнорусского порубежья, открытия «окна в Европу» через Черное море, свободного судоходства в Азовско-Черноморском бассейне. А плавание в Черном море неизбежно ставило перед российскими правителями и проблему выхода в море Средиземное, политическое, экономическое и культурное освоение средиземноморского пространства.

      Вместе с тем, южный курс внешней политики был частью широкомасштабных реформ и мероприятий Екатерины II по созданию современного централизованного государства, подобного абсолютистским европейским державам. Идеологически такая политика обосновывалась концепцией «государственного интереса».

      Этот курс диктовался стремлением к достижению «естественных» государственных границ и формированию условий для экономического развития юга России, он предусматривал также освоение плодородных земель Причерноморья – Дикого поля, разделявшего русское государство и османское вассальное Крымское ханство. Проведение подобного политического курса проходило в условиях отнюдь не мирного сосуществования России и соседнего патриархального общества Крыма, образ жизни которого включал грабительские набеги на соседнее земледельческое население, сопровождавшиеся угоном многих тысяч жителей для продажи на восточных рынках.

      В годы правления Екатерины II южный курс в многовекторной политике России стал приоритетным[3], но при этом он был связан и с другими направлениями, прежде всего северо-западным балтийским и западным польским. Как и Османская империя, Швеция и Польша оказывались в это время звеньями «Восточного барьера», возводимого главенствующей в XVIII в. на европейском континенте Францией с целью внешнеполитической изоляцией России от Европы. В известной степени враждебный России курс Франции объяснялся опасениями, связанными с российской военной мощью, проявленной уже в Семилетнюю войну, а также с непредсказуемостью внешней политики, продемонстрированной Петром III. Но были и другие причины, по которым Россия оказалась втянутой в политические и торговые противоречия Англии и Франции и в политическую игру Австрии и Пруссии.

      Северо-западное направление внешней политики России, не без успеха проводимое Н.И. Паниным, должно было нейтрализовать французское влияние в Швеции и привести Пруссию, Данию и Англию к согласию с Россией по поводу некоторых европейских проблем. Заостренное первоначально против Швеции, оно значительно способствовало и успеху России в реализации южного антиосманского курса. Известно, что оборонительный союз с Пруссией 1764 г. и договор с Данией 1765 г. содержали секретные статьи, предусматривавшие их помощь России в случае возникновения русско-турецкой войны. Торговый договор с Англией 1766 г. благоприятствовал пророссийской позиции этой державы в отношениях с Швецией и Османской империей.

      Второе звено “Восточного барьера” – Польша – оказалось под ударом после смерти короля Августа III. Вмешательство России во внутреннюю и внешнюю политику Польши имело целью не только усилить здесь свои позиции, но и нейтрализовать как французское влияние, так и возможность османского участия в польских делах. Связь польского вопроса с турецким[4] беспокоила Россию уже не одно десятилетие: соглашения Польши с Османской империей, вмешательство Порты, подстрекаемой Францией, в польскую политику России привели к тому, что турки использовали именно «польский вопрос» в качестве предлога для объявления в 1768 г. войны России. И не случайно в этой войне польские добровольцы вместе с французскими волонтерами участвовали в строительстве турецких укреплений и турецкого флота. Драматические последствиея этой связи «польского» и «турецкого» вопросов проявились к концу русско-турецкой войны в первом разделе Польши 1772 г.

      И едва ли можно согласиться с теми авторами, которые видели в средиземноморской политике Екатерины II способ решения только «восточного вопроса»[5]. Средиземноморская политика России была многогранной: она значительно способствовала развитию многообразных контактов Российской империи с государствами региона[6], взаимоотношений России с европейскими державами[7], наконец, не только политическому, но и социо-культурному освоению пространства Средиземноморья подданными российской императрицы. Этот последний аспект, значительно меньше, нежели прочие, оказывавшийся в сфере исследовательского внимания, представляется центральным для настоящей работы.

      Известно, что к рассматриваемому времени Средиземноморье уже давно утеряло свое значение центра цивилизованной ойкумены, каковым оно было в древности и отчасти в Средние века. Теперь, когда


Скачать книгу

<p>2</p>

Здесь и далее даты всех событий, происходивших в России или на судах российского флота, приводятся по юлианскому календарю (согласно документации российских статских и военных учреждений, вахтенным журналам и т.п.). Также по юлианскому календарю приводятся даты событий, описываемых российской прессой. Двойные даты – по юлианскому/григорианскому календарям – приводятся тогда, когда время событий устанавливается на основании документов западноевропейского происхождения, когда речь идет о праздновании русских памятных дат в Западной Европе и еще в ряде случаев, когда необходимо соотнести хронологию событий европейской и российской истории. Наконец, даты по григорианскому календарю приводятся в тех случаях, когда цитируются западноевропейские дипломатические и политические документы, западные периодические издания, а также частная переписка лиц, без сомнения, пользовавшихся «новым стилем» – григорианским календарем.

<p>3</p>

Среди исследователей внешней политики России до известной степени такой точки зрения в настоящее время придерживается историк и профессиональный дипломат П.В. Стегний:«…выстраивая геополитические приоритеты своей внешней политики, Екатерина исходила как из собственного опыта, так и глубокого понимания сложных механизмов европейской политики. Обладая большим запасом здравого смысла и реализма, она стремилась выстраивать свою внешнеполитическую линию в зависимости от того, как складывался баланс сил в Европе, и в разные периоды своего царствования уделяла повышенное внимание то польским, то германским, то шведским делам. И тем не менее – и это важно подчеркнуть – южное, черноморское направление она рассматривала как приоритетное в традиционной дипломатической «триаде» – Швеция, Польша, Османская империя. «Сверхзадача» ее дипломатии, ее основной вектор были обращены на юго-запад: обеспечение свободы торгового мореплавания России в Черном море с последующим выходом в Средиземноморье, помощь единоверным народам Балкан и Греции оставались главными целями ее политики» (Стегний П.В. Разделы Польши и дипломатия Екатерины II. М., 2002. С. 87). (Впрочем, тезис о «помощи» единоверцам, как главной цели, нуждается в уточнении). Так это или иначе, но на южном направлении Екатерина II достигла реального прорыва, определившего развитие России на многие десятилетия.

<p>4</p>

Это четко обозначилось в XVII веке. См.: Орешкова С.Ф. Вступительная статья. // Толстой П.А. Описание Черного моря, Эгейского архипелага и османского флота. М., 2006. С. 11,12.

<p>5</p>

См.: Уляницкий В.А. Дарданеллы, Босфор и Черное море в XVIII веке. М., 1883; Чечулин Н.Д. Внешняя политика России в начале царствования Екатерины II. 1762 – 1774 гг. СПб., 1896; Восточный вопрос во внешней политике России. Конец XVIII – начало XX века. М., 1978.

<p>6</p>

См., напр.: Берти Дж. Россия и итальянские государства в период Рисорджименто. М., 1959; Рутенбург В.И. Культурные и общественные связи России и Италии (XVIII и XIX века) // Россия и Италия. М., 1996. Вып.2; Вентури Ф. Итало-русские отношения с 1750 до 1825 // // Россия и Италия. Из истории русско-итальянских культурных и общественных отношений. М., 1968. С. 25-50; Venturi F. II Settecento riformatore. Vol. 3: La prima crisi dell’Antico Regime (1768-1776). Torino, 1979; Данциг Б.М., Жиленко В.И. Забытые страницы из истории русско-марокканских отношений в последней четверти XVIII века // Проблемы востоковедения. 1959. № 1; Мусатова Т.Л. Россия – Марокко: далекое и близкое прошлое. Очерки истории русско-марокканских связей в XVIII – нач. XX в. М., 1990; Перминов П. Три эпизода из истории русско-арабских связей в XVIII веке // Азия и Африка сегодня. 1987. № 7,8,9.; Он же. Под сенью восьмиконечного креста. (Мальтийский орден и его связи с Россией). М., 1991; Шапиро АЛ. Средиземноморские проблемы внешней политики России в начале XIX в. // Исторические записки. М.,1956. Т. 55. А.Л. Шапиро рассматривал эволюцию средиземноморской политики России как изменение взаимоотношений с различными странами: «Одна из особенностей русской внешней политики конца XVIII – начала XIX в. заключается в значительном расширении круга средиземноморских проблем, которые вошли в орбиту внимания царского правительства. Если ранее интересы царизма в Средиземноморье в основном ограничивались «восточным» вопросом, то в последние годы XVIII в., главным образом в связи с проникновением в этот район Франции и отчасти Англии, этот вопрос стал сплетаться с рядом других вопросов: мальтийским, Ионических островов, неаполитанским, сардинским и другими» (с. 253). Согласно традиции 1950-х годов, сложившейся под давлением официальной идеологии, А.Л. Шапиро рассматривал российскую политику в регионе как оборонительную, между тем как Екатерина II стремилась стать равноправным партнером европейских держав в Средиземноморье.

<p>7</p>

Станиславская А.М. Русско-английские отношения и проблемы Средиземноморья. 1798-1807. М., 1962; Родзинская И.Ю. Русско-английские отношения 60-70-х годов XVIII в.: 1762-1775. Дисс.... канд. ист. наук. М., 1967; Она же. Англия и русско-турецкая война: 1768-1774 // Труды МГИАИ. Т. 23. М., 1967; Черкасов П.П. Франция и русско-турецкая война. 1768-1774 гг. // Новая и новейшая история. 1996. № 1.