Журналист. Олег Заянов
а диплом военного училища, в семье он не показывал ни зубов, ни характера, похоже, его вовсе не было…Ему было достаточно любить не получая взамен ни уважения, ни преданности.
Когда он услышал внизу захлопнувшуюся дверь автомобиля, а затем знакомый кисло-кокетливый веселый голос, будить детей он не стал… А скандалить, ну это последнее дело… Он продолжал молча лежать в своей кровати возле открытого окна.
Выходя из машины, женщина вильнула всей своей красотой перед владельцем красного BMW и хитро улыбнулась. Она одарила парня благодарным поцелуем за кусок говяжьего мяса и красное сухое вино, затем томно проводила взглядом до руля. Дожидаться исчезновения кавалера она не стала и уверенным шагом направилась к подъезду. Внезапно прозвучал глухой удар о землю. Следом еще один. Пф…пф.. И тишина. Сквозь тьму раздался резкий детский плач…
На земле не было ни снежинки. Затяжная осень обычное дело в последнее время. Ударив ботинком по луже молодой человек неудачно перепрыгну лужу подскочил к своей спутнице и коллеге.
– Сколько сбросил? – Поинтересовался Иван небрежно поправив рюкзак сползающий по правому плечу.
– По версии следствия, в ночь на 21 ноября 2009 года Анатолий Харкин сбросил с восьмого этажа дома в Москве двух мальчиков, – Лена отчеканила вызубренную новостную ленту. Молодые люди резво поднялись по ступенькам ведущим к входу в здание телецентра. Девушка улыбалась, тема явно сулила хорошие дивиденды в виде рейтинга и бонуса перед праздниками от директора программы, Михаила. Одна беда – всеми любимый корреспондент никак не мог уловить суть дела.
– Зачем таскать с собой блокнот если ничего в него не записывать? – Леночка улыбнулась, но улыбка эта не могла понравиться. Такой улыбкой бьют, а не одаривают.
– Это все мой почерк. Я люблю блокноты, но как только что-нибудь начну в них писать, приходиться выбрасывать, из-за этих каракуль весь шарм пропадает. Сейчас зайдем запишу.
– Сбросил с восьмого этажа двух мальчиков. Дети выжили, но получили серьезные травмы. Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, Харкин был вменяем на момент совершения инкриминируемого ему преступления.
– Инкри…, чего?
Двери захлопнулись и молодые люди продолжили чеканить шаг внутри здания по бесконечным в 11 утра коридорам телецентра.
Иван любил свою работу, работу в пути, без перерывов и выходных, когда 11 утра – это несусветная рань, а два часа ночи время для мечтаний в редакции и чистого спирта. Журналистика – не профессия, это стиль жизни. Научиться этому, как и писать первоклассные полотна – невозможно. С этим даром к любопытству либо рождаешься, либо нет. Научить спрашивать нельзя.
– Кофе пить пойдешь? – старался молодой человек сменить тему. Быть журналистом, не значит быть им всегда. Иногда, очень хочется кофе и сигарету.
– История может выгореть, если да, ехать нужно чуть ли не сегодня?
– Где этот Тимур? Как раз сотку должен. Пойдем кофе пить, покурим, посмотрим.
– Не было вчера его, – и после короткой паузы Лена добавила, – мне тоже должен.
Слегка ускорив шаг они свернули к центральному коридору телецентра, а там прошмыгнули в местное кафе «Гурман ТВ». Гурманы здесь разве что выпивали по ночам после скучных дневных часов нежно перетекающих в ночные. Алые стены, словно кровь интервьюируемых в здешних декорациях героев, задавали темп и настроение беседам. Здесь выпивали по ночам, журналисты, операторы, монтажеры, режиссеры и продюсеры. Выпивали во время ночных смен, во время оставшихся до выезда на съемки часов. Здесь праздновали начало и конец программ и шоу, отмечали удачные эфиры и репортажи. Искали вдохновение и придумывали новое, то, о чем будущий зритель еще и не догадывался. Здесь развивались нешуточные сопротивления коллег с различных телеканалов и редакций, многократно проигрывались сюжеты самых фантастических романов и триллеров, среди этих черных диванов, расшатанных стульев и посыпанных пеплом столов жили самые свежие интриги и сплетни телецентра.
Молодые, но уже повидавшие на своем веку журналисты пили с утра разве что кофе, сплетничали, писали свои тексты и много курили. Кафе при телецентре, как столовая при заводе. Удобно с самоопределением и безошибочно. Пираньи все, без исключения. У всех проблемы с деньгами, временем, личной жизнью, совестью, а значит и с памятью.
– Два детских трупа, какой-то чернухой адской попахивает. – Заметил Иван закуривая очередную сигарету. Первая для разминки. Вторая, чтобы начать беседу, а дальше, как пойдет, главное не забывать запивать кофе. Выехав с десяток-другой на съемки с огромной видеокамерой, не помещавшейся в стандартную сумку и засветившись на экране с этакими волнующими словами: такого-то числа, прямо на этом месте было совершено…а дальше как у писателя с Рублевки, выбирай, чего душе угодно: изнасилование, кража, убийство, покаяние, мошенничество или любая другая неприятность, обеспечивающая телеканалу «респект» в виде рейтинга, а журналисту немного выше среднего зарплату в конце месяца, можно считать себя успешным. И чем лучше эта «любая другая неприятность», тем выше респект, и тем больше кофе можно заказать