Орбита. Стейси К
, чем когда-либо до и после этого. Если после вообще что-то было. Шум верещал в ушах так, будто родился где-то в моей голове и никогда оттуда больше не съедет. Я ощущал это постоянно, этот нарастающий шум. Кроме меня его никто не слышал. А всё что требовалось, чтобы вернуться в него – закрыть глаза. Я ненавидел и жаждал услышать его вновь и вновь. Думал, что пока слышу шум – остаюсь живым. Сейчас я уже ничего не думаю. Но всё ещё слышу его.
Консультация:
– Вы курите?
– Нет…
– Злоупотребляете алкоголем или веществами? Может в юности?
– Нет… Почему вы спрашиваете? Со мной что-то не так?
И без того суровый, тяжёлый взгляд врача помрачнел сильнее. Хотя, казалось бы, куда ещё.
– Сынок… – по его дыхательной системе прокатился тяжкий вздох. Мне казалось, что я видел весь его путь собственными глазами, хотя вряд ли такое было возможно. – Видишь ли… Боюсь больше месяца ты не проживёшь.
– Что? Почему это? – честно говоря тогда до меня не дошёл смысл сказанного. Думаю, он до сих пор не дошёл. Не думаю, что это успеет всерьёз взволновать меня.
– Твои показатели хуже некуда, если честно месяц – это очень смелый прогноз. Ты же понимаешь какая у нас сейчас тут ситуация, радиационное заражение – это не шутки… Лучевая болезнь, всё такое.
– Какое такое? У меня же есть костюм, я живу в герметичном помещении и соблюдаю технику безопасности.
– Сынок, твой этот костюм… У всех есть. И мы не до конца понимаем, как он работает, разве тебе это не известно?
– Может этот чёртов противогаз меня убивать?
– Может.
– Станет мне лучше без него?
– Нет.
Я начинал злится. Чувствовал, как негодование поднималось изнутри, затапливая и без того трещащую от боли голову. Легко, наверное, рассказывать о чьей-то скорой смерти сидя в своей Складке так далеко от всех этих наших проблем.
– И что, хотите сказать ничто не поможет мне?
– Я сожалею.
– Сожалеете… ну, конечно. – ничего он не сожалел. Ему не было дела до моей жизни или смерти, до меня в целом. Он сообщал людям о том, что они умирают или почти умерли уже вчера, каждый день. Конечно, никакой эмпатии не хватит искренне каждому сопереживать. Особенно когда сам находишься в абсолютной безопасности.
– Спасибо, что пытаетесь сопереживать. До свидания, – не дождавшись ответа, я отключил звонок, и откинулся на спинку стула.
Конец консультации
День 1
И как мы дошли до всего этого? Кто уже вспомнит. Последним безопасным оплотом человечества остались Складки – места, где Огонь и Радиация не страшны. Однако, слишком маленькие Складки не способны вместить в себя всех. И я ещё здесь. У меня никогда не было статуса или средств, чтобы рассчитывать на что-то подобное. Трое называют весь этот хаос «ситуацией». Ситуация, говорят, тяжёлая, проявите, товарищи смертники, терпение. Представляете? Конечно, им дела до нас не было. Справедливости ради, наверное, нас никак и нельзя было бы спасти. Никто же не станет жертвовать собой ради тех, кому, возможно, никогда и нельзя было бы помочь. А ещё, опять же чтобы быть справедливым и честным, я должен отметить, что люди сами виноваты в том, что все, кто был хоть сколько-нибудь важен для Мира убежали в Складки. Это люди разожгли огонь. Такие как я. Это люди разрушили энергетику и всю эту какую-никакую инфраструктуру. Такие как я. И мне некого винить в том, что произошло и в том, что происходит со мной. В конечном счёте, всё выглядит так, будто никто не виноват. В древности люди говорили, что, если ответственность распределена на всех – по сути никто не несёт ответственности. Этот принцип лёг в основу нашего закона Об ответственности. Самый тупой закон, сделавший нас такими послушными. Закон, освободивший Зло, даровавший ему неприкосновенный статус.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.