Дневник. Паола Волкова
окументального телесериала «Мост над бездной» (2011–2012) об истории мировой живописи для телеканала «Культура».
«Когда она рассказывала об искусстве, оно как будто превращалось в какой-то бриллиант. Ее любили все, вы знаете. В каждом деле есть кто-то лучше других. Тенерал этого дела. Вот она в своем деле была генерал».
«Всегда элегантная, в модном туалете, в курсе последних новостей – она не пропускала ни одного по-настоящему значимого события России и Европы. Оставалось удивляться, откуда в ней бралась энергия, силы и время и на работу, и на светскую жизнь, и на дружеское общение».
Дневник Паолы Волковой
80-е
Сегодня репетиция на Таганке «Годунова».[1] Ю<рий> П<етрович> <Любимов>[2] гениален. Никогда не симпатизировала ему и его не любила. Сегодня поняла, какой он режиссер. Все театр. средства в его руках, как палитра для живописца, все ему подвластно. Только вот актеры… Раньше ему нужны были «солдатики» на доске, актер не нужен был. А вот теперь нужен актер, а его нет<Алла> Демидова (Марина), <Николай> Губенко (царь Борис) понимают мысль Ю. П. и могут сделать то, что нужно. Остальные ничего не понимают и не могут. Особенно плох <Валерий> Золотухин (Дмитрий). Не обаятелен. А он и Борис – оба самозванцы. Оба Азия—Европа. А где Россия? Она – хор, великолепный хор, настроенный Митей Покровским и Любимовым. Толпу швыряет. Народ безмолвствует.
В «Марине» – все Марины от Влади до его собственной Каталины <…>.[3] В каждом правителе, каждом «собственнике» нации (полит. деятель или гениальный поэт) и Борис и Дмитрий. Удивительная постановка. Нет больше ни предметов, ни декораций – все единая драматургия. Здесь не просто вершина его стремлений, а прыжок. Он какой-то отчаянный, свободный и корабли сожжены. Надо еще раз пойти на репетицию. Спектакль могут не разрешить.
Читаю Лид<ию> Корн<еевну> Чуковскую.[4] Что за жизнь у меня. 53 год, а только сейчас начинаю как-то пробиваться к себе самой. Так бессознательно, так безответственно прожить жизнь! Смогу ли я дойти до конца.
И что мне должно сделать?
Сейчас об этом думать не надо, если правильно пойду – к двери подойду и дверь отворится.
Пора 1983 года. Что-то будет. «Москва» (да верно и не она одна) живет предчувствием перемен. Каких? Никто не знает, но все о «них» говорят. Мои «перемены» должны быть тоже. Пока я думаю лишь о «внутреннем» клане. А там… Кто ведает?
Второй раз читаю I том Чуковской. Без этой книги невозможно заниматься культурой начала XX века. Думала сегодня о том, что и А<нна> А<ндреевна> и Ю. П. «становятся собой» после 60 лет. После всего, после всех испытаний, после «освобождения от страхов» и земного притяжения. Избранник измеряется ямой. Видимо, Ю. П. вышел («Три сестры» – дно).
Сейчас сходятся пути. Интересно, читал ли Ю.П<Льва Николаевича> Гумилева.[5] Трудно представить себе, чтобы оппозиция Азия—Европа, Годунов—Гришка, так отчетливо понятые, пришли бы в голову без «этногенеза». Надо проверить. Это очень важно.
во сне не общалась. Так… сторонний наблюдатель.
«Неувядающая могила»
[Женщина-тетка, похожая на кассира, вообще как все]
«Не народному
от народа
Владимиру Высоцкому
от центрального Аэрофлота Шереметьево»
На могиле горы цветов, сигареты со спичками, коньяк, возд. шары.
Разговоры о памятнике. Кто ставит и какой.
Стояли все «герои» Выс<oцкого>. Мужики прежде чем запить до 10 пришли с цветами.
Сегодня очень много цветов. Они ковром устилают весь пол, стоят в ведрах, банках, вазах. Люди висят на загородке все время. Читала стихи «Воскресение» Христос воскрес и ты воскрес. Гитара хрипит, но это голоса Ангелов и т. д. Таких стихов очень много.[6]
Календарный Новый год.
«Год голубой Коровы». Но это не «голубая корова», а «Черный Бык Корриды». Такова истина.
Мусульманский Новый год. Какая симметрия. Месяц выметался «крысиный помет». Теперь точно по заказу, равно, дружно, начался этот год Корриды.
Эза[7] пришла меня проводить на самолет и принесла томик <Велимира> Хлебникова «Ладомир». Рассказала о смерти своего старого Тигра – Отца.
Не помню чисел. Разница между снами прим. недели две. Сны видела в феврале.
1. В моем доме поселился Медведь, молодой, сильный, огромный. Мне с ним не уютно. Он меня любит, а мне страшно.
С 27–3.4 Алма-Ата. Чудовище,
«Борис Годунов», спектакль по тексту А. С. Пушкина – впоследствии был запрещен.
Юрий Петрович Любимов (1917–2014) – режиссер, в то время художественный руководитель Театра на Таганке.
Каталина Кунц – венгерская переводчица и журналистка, жена Ю. П. Любимова.
Лидия Корнеевна Чуковская – дочь Корнея Чуковского. Имеется в виду ее книга «Записки об Анне Ахматовой», изданная в Париже в издательстве «YMCA-Press», 1979 г.
Лев Николаевич Гумилев (1912–1992) – ученый, этнограф и писатель, автор Пассионарной теории этногенеза. ПВ познакомилась с Гумилевым во Пскове в 1966 году, у общего друга реставратора и кузнечных дел мастера Всеволода Петровича Смирнова. В течение многих лет с ПВ разрешения Л. Н. Гумилева записывала их беседы, имела разрешение от Л. Н. Гумилева преподавать Теорию Этногенеза.
Речь идет о могиле В. Высоцкого на Ваганьковском кладбище.
Эза Санджиевна Каляева (1937–2000) – кандидат биологических наук, работала в Институте молекулярной генетики АН СССР, невестка академика А. А. Александрова, исследователь жизни и творчества отца – калмыцкого поэта-сказителя Санджи Каляева, подвергавшегося при Сталине репрессиям.