День четвертый. Сара Лотц
в этом не уверена.
Алтее не хотелось говорить, что она здесь видела, – на случай, если это было плодом ее воображения. Но ребенок – если это действительно был ребенок – должен был исчезнуть в одной из соседних кают, хотя она была убеждена, что не слышала звука открывающейся или закрывающейся двери.
– Вы не возражаете, если я все-таки перепроверю некоторые из этих кают? Стюард, которого послали сделать это, из новеньких.
Ложь, конечно, но звучит разумно. Она ждала, что охранник возразит, но он продолжал пялиться на нее – возможно, пытался что-то прочесть на ее лице, – а потом махнул рукой в смысле «давай».
Таких кают, куда вероятнее всего мог проскользнуть мальчишка, когда выключился свет, было три. Открыв первую, она заглянула в ванную, затем оглядела главную комнату и открыла шкаф, чтобы убедиться, что ребенок не спрятался там. Здесь не было никаких его следов, но в помещении царил беспорядок, простыни были скатаны в комок, корзина для мусора заполнена пустыми банками из-под пива «Куэрс». Было очевидно, что сегодня утром Трайнинг не удосужилась заняться уборкой, а Пауло, вероятно, не проверял каюты, как положено, а просто стучал в двери и вставлял в замки карточки, когда ему не отвечали. Но, должно быть, на стороне Трайнинг был сам Господь Бог вместе со всеми своими ангелами: просто чудо, что на нее так никто и не пожаловался.
Входя в следующую комнату, Алтея бросила взгляд на охранника, который возился со своей рацией. Как только она открыла замок, в нос ударил сильный запах рвоты. Поколебавшись секунду, она толкнула дверь и зашла. Ванная была пуста, в остальной части каюты, похоже, тоже никого не было. Она начала искать источник зловония и почувствовала, что теперь к нему присоединился еще один неприятный запах. Моча. Запах был еле слышен, но спутать его было невозможно.
Она обошла кровать со смятой постелью. Между стеной и кроватью валялось одеяло, из-под которого выглядывала пара ног с посеревшими ступнями. Вскрикнув, Алтея отшатнулась, налетев на тумбу умывальника, отчего на пол упала женская косметичка.
Через мгновение в каюте, морща нос от вони, появился охранник.
– Что там такое?
– Идите сюда, – прошептала она. – Смотрите.
Пока он осматривал место происшествия, она внимательно следила за его лицом. Но вот охранник в ужасе отшатнулся и схватился за рацию.
– Центральная, ответьте. Центральная!
В ответ слышалось только шипение и потрескивание. Он стукнул по рации кулаком.
Алтея не могла оторвать взгляд от этих ног. Они принадлежали женщине, и она поймала себя на том, что вспоминает, как бабушка в детстве говорила, что с мертвого человека нужно как можно скорее снять обувь, чтобы ее вес не мешал ему в путешествии на небеса. Плохо соображая, что делает, она протянула руку, чтобы стянуть одеяло, но охранник положил ладонь ей на плечо. Рука у него была такая горячая, что жгла кожу.
– Погоди.
Он залез на кровать, перегнулся и аккуратно приподнял край одеяла с головы женщины, открыв россыпь волос соломенного