Фрейлина немедленного реагирования. Молка Лазарева
ас все видели: Троя боролась со смертью. Слабо, прерывисто, судорожно… И, хотя ни о каком сознании речи не шло, ее тело явно не собиралось умирать.
– Врача! – истерически закричала Савойкина.
Удивительно странная и нереалистичная картина. Пока толпа людей находилась в полном шоке и пыталась осознать ситуацию, адекватнее и правильнее всех отреагировала нетрезвая полуодетая барышня, которая две минуты назад публично призналась собравшимся в интимной связи с преподавателем, обвиненным в убийстве.
Сам же Глеб, едва понял, что коллега жива, принялся вырываться из рук стражников, уже готовых заковать его в магический аналог наручников. Странные браслеты искрились ядовито-зеленым светом, намекая, что не несут преподавателю зельеварения ничего хорошего.
– Не выпускайте его! – завизжала королева. – Он же хочет ее добить!
Толпа испуганно отшатнулась от казавшегося таким опасным магистра ядоведения.
– Я не трогал Трою. Пустите, я могу ей помочь! – продолжал вырываться Глеб.
Неизвестно, чем бы все это закончилось, если б не стальной эридановский голос, прозвучавший в происходящей суматохе как гром среди ясного неба:
– Король Викториан, вы находитесь сейчас на территории Нейтральных земель и, в частности, – в Высшей Военной Академии Магии, которая не принадлежит ни к одному из королевств. Поэтому вы не имеете права отдавать здесь приказы об аресте одного из преподавателей!
Викториана будто головой в снежный сугроб опустили. Несмотря на полное отсутствие эмоций на лице, его зрачки на мгновение сузились, рождая ассоциации с хищной и очень ядовитой змеей.
– Отпустите его, – разрешил правитель Керении, коротко кивнув стражникам.
Едва магистр оказался на свободе, не теряя ни мгновения, кинулся к лежащей на полу женщине. Над Троей уже стояли охающая Терция, которая только мешала своим нытьем, Арвенариус, пытающийся наложить на пострадавшую заживляющие чары, и Эля, по приказу декана фрейлин зажимавшая рану руками. Казалось, вся кровь давно вытекла из сердца, но стоило физкультурнице начать дышать, оно вновь забилось в попытке возобновить циркуляцию жизненной влаги по организму. От этого становилось только хуже.
– Эр, ее необходимо срочно телепортировать в санчасть, – почти взмолился упавший на колени перед телом подруги Глеб. – Здесь мы ей ничем не сможем помочь!
Герцог и сам это прекрасно понимал, он стоял перед волевым решением – разрешить телепортацию по всей Академии и с вероятностью в сто процентов упустить того, кто покушался на жизнь физкультурницы, либо поступить по человеческим моральным нормам.
– Глеб, поднимай Трою и телепортируй в госпиталь!
Магистру не нужно было дважды повторять, через мгновение он исчез вместе с телом подруги во вспышке портала.
– Эридан, зачем вы его отпустили?! – не оценил такого решения король. – Вы ведь прекрасно понимаете, как и все присутствующие, что обвинение Глеба основано не только на глупой догадке. Здесь же повсюду следы сильнейшего телекинеза!
И герцог это видел. Следы магии он заметил, едва появился в коридоре. Разноцветные всполохи остаточной энергии плясали по каменным стенам, холодному полу, и особенно много их было у тела Трои. Будто кто-то не просто убивал ее, а изламывал кости внутри тела, нечеловеческой силой пытался остановить сопротивление, сбивая с преподавательницы защитные чары. И таких сильных телекинетиков в Академии было не так уж и много. Один из них – Глеб. Вот только Эридан был знаком с магистром едва ли не с момента, когда тот поступил в Академию, и знал про теплые отношения физкультурницы и зельевара. Не стал бы миролюбивый поэт убивать ту, которая всегда его поддерживала…
– Только не говорите мне, Эридан, что поверили в невиновность вашего сумасшедшего зельевара после слов этой девушки! – Викториан ткнул пальцем в сторону стоящей неподалеку Эллы.
Курсантка, осознав, что речь идет о ней, резко вскинула голову и явно приготовилась высказать правителю что-то гневное. Она тщательно храбрилась, и Тарфолд понял: рыжей действительно страшно, но она решила продолжать отстаивать невиновность Глеба и в таком состоянии может наговорить королевской чете много лишнего. Чересчур много лишнего.
Остановить еще не начавшуюся речь Савойкиной пришлось герцогу. Он просто встал между королем и девушкой.
– Вы что, ставите под сомнение честность слов не только курсанток, – Эридан говорил, глядя в глаза Викториану, – но и мою, так как я подтвердил ее слова?
Королевская свита замерла, ощущая накал обстановки. Еще бы! Они становились свидетелями прямой конфронтации между герцогом Нейтральных земель и правителем Керении. И сейчас дальнейшее развитие ситуации зависело от ответа последнего.
– Ну что вы, Эридан! – размеренно и спокойно ответил Викториан. – Я вам всецело верю. Кому еще остается верить, если не вам! Тому, чей род уже шесть тысяч лет радеет за спокойствие Двадцати королевств. Я лишь хотел оказать посильную помощь в поимке и задержании преступника.
– Благодарю! Но Академия