Неправильная невеста. Татьяна Алюшина
не в самом центре двенадцатимиллионной или, сколько уже там, пятнадцатимиллионной столицы, – и нате вам! Стоило подумать о человеке, он за окошком образовался и дефилирует по улице!!
И кстати, кстати! Господи, он вроде как направляется к дверям кафе!!
Алиса чуть со стула не сверзнулась, когда, под критичным уже совсем углом завалившись на бок к окну, продолжала неотрывно следить за объектом своего слишком повышенного внимания.
Точно! Заходит сюда!! Обалдеть!!
Слушайте, ну просто что-то невероятное!!
На несколько мгновений он пропал из ее поля зрения, проходя через двойные двери и кафешный предбанник с гардеробом, и вошел в зал. Неспешно прошел к барной стойке, обменялся с персоналом приветствиями и какими-то легкими шутками, как со старыми знакомыми, словно был завсегдатаем.
«А ведь, наверное, и был», – подумалось вдруг Алисе. Они с Наташей ехали как-то мимо этого места, уж и не упомнить, по какому случаю оказавшись вместе в машине, и та указала рукой на небольшой парк, который они проезжали в этот момент:
– Вот там за сквером дом, в котором живет Красноярцев, так тебя интересующий, – усмехнулась тогда подруга.
– Неинтересующий, – в тысячу неизвестно какой раз поправила ее Алиса.
А ведь сквер тот с просматривающимися за ним домами находится совсем неподалеку от этого кафе. Алиса еще подумала об этом близком соседстве, когда первый раз приехала сюда в клинику, и каждый раз вспоминала, когда приходилось приезжать снова.
И все равно, даже при таком раскладе, вот так случайно встретиться в Москве?
Да ладно, не бывает!
Она зашла в кафе после планового приема у врача выпить сока, расслабиться и посидеть немного в спокойствии, никуда не торопясь. Это заведение Алиса облюбовала, еще когда в первый раз приехала в клинику, находящуюся всего через пару домов, во дворах. Ей понравились спокойная, почти домашняя атмосфера, приветливый персонал, очень даже достойная кухня, но больше всего очаровали эти уютные столики на двоих, расположенные в трех небольших эркерах с огромными фасадными окнами до пола, создававшими иллюзию камерности, отделенности от общего зала. Она всегда любила занимать в кафе место именно у окошка и наблюдать за улицей и людьми, идущими по ней, позволяя себе расслабиться.
Сегодня вот тоже села за любимый столик у окна, заказала свежевыжатый апельсиновый сок, сразу с большим удовольствием отпила половину и принялась тянуть дальше потихоньку, посматривая на прохожих.
И почти привычно подумалось ей про Алексея Красноярцева, живущего где-то неподалеку. Не то чтобы Алиса думала о нем постоянно – с чего бы? – имелись у нее заботы куда важнее, но все же вспоминала Красноярцева часто.
Кхм-кхм, кашлянула про себя Алиса и призналась, что даже слишком часто. А последние почти пять месяцев, с того памятного дня в феврале, так еще и с досадой и тягучим, грустным разочарованием.
«Что ж ты так, Красноярцев? Что ж ты не позвонил-то, как обещал? Что, пороху не хватило, слабо оказалось? Покрасовался перед девушкой своей дерзостью, испугался и затихарился, что ли?» – печально вздыхала Алиса.
Но вот никак не монтировался в ее сознании Красноярцев с трусоватостью или расчетливостью какой, да и с дурным характером, толкающим на пустое краснобайство и эдакую лихую мужскую рисовку – вот, мол, я какой герой бесстрашный, – за которой ничего, кроме пшика и дешевого понта, и не стоит.
Вот никак из того, что она о нем знала и понимала, не получалось, что этот мужчина – дешевка. Но…
«Обстоятельства непреодолимой силы», как любят писать в договорах, полицейских протоколах и дешевых книжонках, – вот, вот как раз нечто подобное этой самой что ни на есть непреодолимой силе и заставляло Алису сейчас следить, практически не отрываясь, за Алексеем Красноярцевым.
А он, видимо, сделав заказ, отошел от стойки и сел за небольшой столик на две персоны у стены, оказавшись таким образом по диагонали к эркеру, в котором расположилась Алиса, в данный момент сильно походившая на какого-нибудь агента наружной слежки или обманутую жену, следящую за мужем во время любовного свидания с молодухой.
Сама понимала, что это бред и некрасиво совсем уж так пялиться на человека, но ничего поделать с собой не могла – вот тянуло ее наблюдать за ним, и все тут.
Но была в этом наблюдении и еще одна составляющая – тревога за него, что ли. Да потому что как только Алиса опознала его за окном, то сразу обратила внимание, что Алексей явно находится в состоянии тяжелой, застарелой, словно приросшей уже к нему усталости, как физического переутомления, так и моральной перегрузки.
Это отчетливо угадывалось по его походке, по скупым экономичным движениям, присущим глубоко уставшему человеку, по некой потере обычной для для этого мужчины энергии и определенной грации при его довольно мощном теле, все же присущей ему, по еще многим составляющим, видным и понятным любому внимательному наблюдателю. А она, уж поверьте, была в данный момент очень внимательным наблюдателем.
«Что с ним случилось? Что произошло?»
Алиса