Происходящее. Стихотворения. Андрей Драгунов

      Всё то, о чём теперь не вспоминают —

      мужчины, или женщины не помнят —

      безделица – без точного названья,

      что прежде называлася – любовью.

      Действительно пустяк. Так – безделушка.

      В глазах слеза. Цветочки полевые…

      Испачканная нежностью подушка…

      И бесполезное с утра – в итоге – имя,

      как два билета в сумке, чтоб доехать —

      куда-нибудь и… больше не встречаться.

      Так первая кончается потеха…

      Чужие люди топчутся на станции.

      В перечислении – просто – книги, тетрадки, брюки…

      Всё, что осталось после твоей кончины.

      Всё, что не сгрызли мыши, не поделили между собой старухи —

      говорят так положено – раздавать на память вещи мужчины —

      одиноким женщинам. Странный, смешной обычай —

      старые вещи на память – чужим соседям…

      Это, как письма – кому-то – на память – до неприличия,

      или, как подглядывать через неплотно закрытые двери.

      Список – не длинный – всё больше бумаги, бумаги, бумаги… опять же письма.

      Не ко всем сохранились конверты и… разный почерк —

      настроение… или – так – варианты жизни.

      Иногда без марки, но с красной пометкой – Срочно! —

      лично в руки. Исписанные блокноты.

      Перечёркнутые страницы – видимо был не в духе…

      или опять, как всегда, потерял кого-то,

      или снова были «божественные» старухи

      и отвлекали… Осень в цветном развитье —

      выбрал же время – чтобы ещё до снега

      и до какого-нибудь торжественного события,

      то есть, пока звезда не свалилась с неба

      и не стала каплей, высушенной в ладонях —

      сберегаешь её, как обычный кусочек соли,

      то есть, как слезу, упавшую, вдруг, сегодня —

      не потому что так надо, а просто – больно…

      И никакого равенства, мира, братства —

      в это время года. Мёртвые ждут отправки…

      Старухи ждут, соответственно, вывоза тела, чтобы убраться,

      то есть, помыть полы и… получить все справки

      о выбывании с данных квадратных метров —

      данного жителя, что и не житель больше

      и что он отъезжает до сто первого километра —

      подальше отсюда – поближе к Польше,

      что ему так нравилась. Краков, Пшемысль, Радом.

      Города, откуда Европа, как на ладони…

      и кажется, что ещё чуть-чуть и свобода рядом —

      может быть завтра… а для него – сегодня,

      потому что уже не скажешь – Давай созвонимся

      и назначим встречу в следующий понедельник…

      Потому, что вынос тела сейчас состоится.

      Потому что – тетрадки, книги, брюки, письма… еженедельно!

      И тоска бессрочна. Убытки за счёт семейства,

      что тебя забыло – ещё до твоей кончины…

      Совпадение, может быть, но – если в крови злодейство —

      то пусть достаются бабкам – вещи умершего мужчины.

      Я хотел бы жить на Чёрной речке —

      не на той, где Пушкин с дыркой в пузе

      отправлялся, как сказали в вечность —

      на другой, где самосвалы грузят

      свежим щебнем. Где вода о камень

      точит время – медленно, упрямо…

      Где костра неугасимый пламень

      согревает путника с вокзала,

      где теперь восторженные лица —

      провожающих… и пирожки с картошкой

      у буфетчицы, что тоже веселится,

      продавая водку – на дорожку —

      к пирожкам и к проездным билетам…

      Не состаришься, покуда не доедешь,

      став свидетелем движения при этом…

      и в присутствии болтающих соседей —

      ни о чём. О пирожках с картошкой —

      сколько едешь – столько покупаешь,

      созерцая провода в окошке,

      станции, которые не знаешь,

      но любуешься простой кирпичной кладкой —

      кто строитель?.. – проводник не знает…

      Водка, пирожки, коньяк украдкой…

      только