Святой и грешница. Ульрике Швайкерт
хозяйка. В уме она подсчитала, сколько ей придется выложить, если девушка умрет. – Ну, если ты все равно ничего не можешь для нее сделать? Ждать мы можем и сами!
Банщик нахмурился.
– Если ты не хочешь, то я не приду.
Эльза попыталась примирительно улыбнуться.
– Я совсем не это имела в виду. Если она очнется и ей понадобится твоя помощь, я пришлю к тебе Анну. В противном случае ни к чему беспокоить тебя в воскресенье.
Он наклонил голову и взял протянутое Эльзой вино.
– Спокойной ночи, мадам, – пожелал он на прощанье и вышел.
Хозяйка окинула взглядом притворявшихся спящими девушек и вернулась к столу. Эльза решила, что нет никакого смысла дежурить возле найденной блондинки, как вдруг из приоткрытого рта незнакомки прозвучал стон и она открыла глаза.
Глава 2
Вокруг было темно. Она парила, не чувствуя своего тела. Где она находилась? Что с ней произошло? Она больше не могла этого вспомнить. Кто она? Различные имена и лица приходили ей на ум, но ни одно не вызывало сильных чувств. Возможно, она вообще была не человеком, не живым существом, а только лишь мыслью в пустоте, прежде чем Бог создал вселенную? Этот образ вызвал у нее умиротворение. Темнота уже не пугала. Ей не нужно было сильно стараться, чтобы оставить это место позади себя. Все шло по замыслу Бога, и она будет парить в темноте до тех пор, пока Творец не возьмется за дело и не скажет: «Да будет свет!»
И свет появился! Сначала это было слабое красноватое мерцание, которое можно было принять за иллюзию, однако постепенно оно усиливалось, причиняя боль.
Вслед за красным светом появились звуки. Но это была не музыка, а голоса. Различные голоса. Мужчина и женщина, затем еще кто-то. Они что-то говорили, нарушая божественную гармонию, царившую до начала мироздания. Как они посмели вмешаться? Почему не подождали своей очереди? Ей хотелось сердито наморщить лоб, но как это сделать без тела? Словно чтобы переубедить ее в обратном, всю ее пронзила боль. Она началась в голове, прошла по спине и плечам и дошла до ног. Разочарованно она вынуждена была признаться себе, что не является бестелесной мыслью. Она начала понимать отдельные слова, звучащие вокруг нее. Мужчина стоял слева, женщина – справа. Раздался третий голос, еще одной женщины, вероятно, моложе первой. Кто-то взял ее руку, затем пальцы ощупали шею. Холодный легкий ветерок коснулся обнаженной кожи.
Пришло время открыть глаза. Однако прежде чем она пришла в себя, дрогнули ее веки и яркий свет ударил ей в глаза. Круглое мужское лицо склонилось над ее обнаженным телом. Мощная рука держала масляную лампу. Боль молнией пронзила ее голову, и она быстро сомкнула веки. Хотя ей и не хотелось повторять попытку, но через некоторое время она открыла глаза еще раз. На этот раз все было спокойно. Не было слышно ни голосов, ни шагов, свет был приглушен. Боль утихла, и она несколько раз моргнула, пока туманное изображение не стало таким четким, что она могла что-то распознать.
Почерневшие от старости и сажи балки и стропила. Пахло сыростью и плесенью, но в то же время чем-то сладким. Все казалось ей чужим. Таким