История запорожских казаков. Борьба запорожцев за независимость. 1471–1686. Том 2. Дмитрий Яворницкий
в ту же Белую Церковь двинулись и все казаки. На этот раз вместе с Лободой и Саулой успел соединиться, покинув город Корсунь, и Северин Наливайко.
Желая протянуть время и обмануть врагов, Матвей Саула, 27 марта 1597 года, отправил через ксендза к Жолкевскому и Ружинскому письма и в письме к первому выражал свое удивление по поводу гнева «его милости» на неповинных перед ним людей; а второму напоминал его прежнюю совместную с низовыми казаками службу и просил быть посредником в примирении казаков с гетманом Жолкевским, за что обещал верно и постоянно служить польской короне за порогами Днепра и промышлять над исконными врагами святого креста. Однако ксендз, привезший письмо Саулы Ружинскому, раскрыл истинные намерения казаков, и потому казаки ничего не выиграли от своего замысла.
Быстро подвигаясь от Киева и имея под своим знаменем до 8000 человек, казацкие вожди прибыли к Белой Церкви 2 апреля и, по обыкновению, расположились вокруг замка табором. Белая Церковь, как оказалось, действительно представляла собой «недурную крепость, а при хорошем гарнизоне и неприступную»: замок стоял на горе и сильно укреплен был стенами и окопами; крепость сделана была, собственно, не против казаков, а против татар, которые, по выражению польского писателя Сарницкого, точно собаки, постоянно заглядывали в Белую Церковь, что объяснялось топографическим положением этого города, стоявшего на Черном шляхе, по которому татары обыкновенно врывались на Украину за добычей и ясырем.
Сойдясь у Белой Церкви, обе стороны не решались на открытый бой и старались извести друг друга хитростью. Первый начал Ружинский: имея при себе несколько рот пана Станиславского да несколько человек венгерской наемной конницы под начальством венгерца Лепшеня, Ружинский в одну из очень темных ночей сделал вылазку из города и направился прямо в казацкий табор, оставив в крепости лишь одних слуг своих да 20 человек наемных венгров. В то же самое время задумали сделать вылазку против поляков и казаки: оставив в таборе Саулу с нескольким количеством людей для охраны табора, Наливайко, пользуясь темнотой ночи, обогнул вокруг город, пробрался через задние ворота вовнутрь его, изрубил оставшихся там людей и, не встретив ни от кого, кроме венгров, сопротивления, стал хватать там всякого рода добычу, но в это время услыхал выстрелы в собственном таборе и поторопился покинуть замок. А поляки, войдя в табор, начали рубить и гоняться за оставшимися в нем казаками. Не ожидая ниоткуда нападения, казаки, оставшиеся в лагере, сперва перепугались и стали уходить от поляков, но потом опомнились, ударили на них и погнали через весь казацкий лагерь. Как раз в этот самый момент возвращался из замка Наливайко. Положение поляков оказалось самым безвыходным: в тылу у них был Саула с оставшимися в таборе казаками, а сзади Наливайко с возвращавшимися из замка. По словам польских писателей, – а они в этом отношении редко бывают беспристрастны, – из 500 человек польской конницы пало на месте 100 человек и очень много было ранено,