Пустошь. Максим Александрович Глухманюк
и севера Пустошь окружена лесом, а с запада к ней примыкает старое, сильно заросшее кладбище. Промышленный объект заброшен уже лет пятьдесят. Что именно это было – точно не знает никто.
Известно лишь то, что Пустошь считается дурным местом. Такая огромная территория, усыпанная руинами старых цехов и полусгнившими коммуникациями, пустует неспроста. Родители запрещают своим детям ходить туда, рассказывая про это место всякие ужасы. А у взрослых (достаточно взрослых) людей просто нет времени, чтобы заниматься всякими глупостями, вроде исследования каких-то полузабытых руин.
– Не нравится мне твоя идея, – сказал Тимур.
– Почему?
– Это плохое место, все так говорят, – пожал плечами Тимур.
– Ага, п-плохое место. А еще там водятся огромные мутанты, которые питаются человечиной. Мне родители тоже рассказывали эти сказки, пока я б-был маленький.
– Да и не нравится оно мне, – сказал Тимур, как бы оправдываясь, но он вдруг почувствовал нарастающий интерес. Пока совсем слабый, да, но нарастающий.
– Послушай меня, – сказал Денис. – Мало кто там был. Мои родители точно не были, я спрашивал. И все мои друзья, а у м-меня их много, ты же знаешь.
– Ага, – кивнул Тимур. – И ты тоже там не было?
– И я н-не был, – согласился Денис. – Но вот теперь я туда схожу. С тобой. Мы возьмем дозиметр, м-мощный бинокль и хороший фотоаппарат, все там облазаем, сфоткаем и выложим в сеть. Ни у кого еще н-нет таких фотографий. Это будет эксклюзив!
Тимур, в отличие от своего друга, не был публичным человеком и популярным в школе парнем, поэтому идея эксклюзивных фотографий его не трогала. Ну, почти не трогала. А вот сам факт того, чтобы полазить там, где вообще мало кто был, его зацепила очень сильно.
Он спросил:
– А ты уверен, что это безопасно и законно?
Денис только махнул рукой и усмехнулся:
– Вряд ли там в-водятся мутанты-людоеды. А по поводу законности – сомневаюсь, что эти древние промышленные руины кому-то нужны. Я думаю, что если там и было то, что м-можно украсть, то это уже давно украли. Еще лет п-пятьдесят назад.
– А что у тебя там за бинокль? – спросил Тимур.
– Да, сейчас п-покажу, – сказал Денис.
Он сбегал в зал и вернулся с большим кожаным футляром, из которого с превеликим трудом достал черный бинокль. Передал его другу. Бинокль был довольно тяжелый. Его линзы отливали глубоким фиолетовым сиянием.
– Осторожно, он еще дороже, чем дозиметр, – сказал Денис. – Надень лямку на шею, чтобы не уронить.
И Тимур надел. А потом рассмотрел бинокль со всех сторон.
– Байгыш, пятнадцать на пятьдесят, – прочитал он. – Это название или фирма?
– Н-не знаю, – сказал Денис. – Этот бинокль старше меня, отец купил его себе сразу после армии. Там он проходил снайперскую п-подготовку. Много работал с оптикой. Держал в руках несколько десятков биноклей различных производителей, в том числе и зарубежных. И вот эта модель ему п-понравилась больше всего. Потом он себе ее и к-купил. Как говорится – чтобы было.