Твой соблазнительный обман. Александра Хоукинз
манерах и грациозности, даже когда остается в одиночестве», – одно из любимых поучений графини.
До появления лорда Кемпторна она отлично справлялась. Гидеон уже высказался по поводу перемен, происшедших с ней со времени их последней встречи, и во всех его манерах сквозила почтительность, когда он приглашал ее покататься с ним на лодке по озеру.
Сейчас же она напоминала мокрую курицу, которую граф выдернул из воды.
Она сердито посмотрела на своих кавалеров, но желаемый эффект испортили глупые шелковые ленты, прилипшие к лицу.
– Достаточно с меня унижений на один день, – заявила она, пытаясь вырваться из крепких объятий лорда Кемпторна.
Поскольку никто не обратил на нее внимания, эта попытка закончилась тем, что она снова оказалась в воде. Было неглубоко, но ростом Оливия была ниже близнецов, поэтому опять наглоталась воды. И вновь Торн ухватил ее за руку. Да с такой силой, что наверняка останутся синяки.
– Что, черт побери, ты удумала? – зарычал он.
– Возможно, вы с братом привыкли купаться весной в озере, а я – нет, – ответила Оливия, изо всех сил пытаясь не выйти из себя. – Может, вы все-таки поможете мне? Мои юбки слишком тяжелые, я не могу доплыть до причала.
Она развязала ленты и сняла шляпку.
– А ты умеешь плавать?
Оливия не могла понять, дразнит ее лорд Кемпторн намеренно или искренне удивляется тому, что она может плыть, а не просто идти камнем на дно.
– Разумеется, я умею плавать. Братья настояли, чтобы я научилась.
Но теперь, когда мокрая юбка волнами колыхалась вокруг, пока она барахталась в воде, уверенность покидала Оливию.
– Я помогу, – подошел Гидеон.
– Нет нужды, – отмахнулся от предложения брата Торн. – Я ее держу.
Он потянул ее за руку, Оливия всполошилась.
– Милорд…
Она сжала губы, чтобы не наглотаться еще больше воды из озера, когда лорд Кемпторн притянул ее к себе, отчего она еще глубже ушла в воду. Оливия сердито взглянула на Торна, с носа ее капала вода. Оставалось только гадать, не намеренно ли он притопил ее, чтобы она замолчала.
– Хватит суетиться, – буркнул Торн, прижимая девушку к своей груди. Он подхватил ее на руки, словно баюкал младенца. – Не только твои губы посинели от такой холодной воды.
Гидеон изо всех сил сдерживал смех, лишь негромко булькая.
– А я думал, только у меня ужасные манеры, – поддразнил он.
Оливия почувствовала, что заливается краской, пытаясь не думать о том, какая именно часть тела лорда Кемпторна посинела. Она лишь крепче вцепилась в мокрую шляпку и радовалась, что граф больше не меряет ее взглядом. От такой близости было неловко обоим. Торн попытался сосредоточиться на причале, к которому пробирался.
– Минутку, – сказал Гидеон, первым достигая причала.
Он ухватился за деревянную поверхность, подтянулся на руках вверх и уперся коленом, чтобы не упасть. Затем отряхнулся от воды.
Близнецы всегда были тщеславными павлинами, когда речь шла о нарядах. «Только лучшие портные