Я надела очки цвета неба. современная проза. Марина Сонейка
ни я получила высшее образование, защитила кандидатскую диссертацию, работала в должности доцента в одном из институтов города. Жили мы с мужем Арсением отдельно от родителей в довольно уютном доме, усердно работали в будничные дни, по выходным встречались с друзьями, а в летние месяцы на неделю выезжали на море. В общем, наша жизнь протекала так, как жизнь среднестатистической семьи. Пожалуй, единственное, что отличало нас от «обычных» семей – отсутствие детей.
Я никогда не шла дальше разговоров о том, как было бы хорошо наполнить наш дом детским смехом; порой предавалась мечтам о детишках, вместо того, чтобы «родить и забыть», и меня долгое время не смущало такое положение дел. Сентиментальные беседы с супругом и другими мне близкими людьми на эту тему не придавали решимости сделать шаг, способный перевернуть всю мою жизнь.
Из уст кого только можно я слышала, что дети – это счастье, цветы жизни, что материнство – ни с чем несравнимая радость, чувство полного удовлетворения, смысл жизни. Мне деликатно (а иногда и не очень) напоминали о моём возрасте и со знанием дела говорили, что чем старше женщина, тем сложнее зачать, выносить и родить ребенка естественным путем. Я искренне верила этим чувствам и переживаниям, умиляясь деткам состоявшихся матерей, но крамольные мысли не покидали мою голову: «Дети? Нет, точно не сегодня».
На тридцатидвухлетнем году жизни мысли о материнстве настойчивее посещали мою голову, а «ничегонеделание» стало вызывать беспокойство. Я отдавала себе отчет, что отсутствие детей в нашем доме – моих рук дело. Арсений не настаивал, но промежду прочим намекал о желании иметь детей и делал это гораздо чаще, чем я, что казалось несколько странным. Многие мои знакомые молодые и не очень молодые мамочки инициировали зачатие и рождение ребенка, а некоторые беременели, используя «женские хитрости» ввиду упорного сопротивления их мужчин обзавестись потомством. Я негодовала от того, что у меня было иначе. «А хочу ли я вообще детей?» – задала я себе вопрос и приняла решение разобраться.
Прежде всего, интернет разубедил в единичности моего случая. Оказалось, проблема «рожать – не рожать» обсуждалась не менее активно, чем любой другой вопрос, касающийся взаимоотношений женщины и мужчины. Камень упал с плеч (я не одна «такая»), но облегчение было секундным. Напротив. «Что же за напасть на женщин – отказываются от материнства!» – взбунтовалась я.
Как источник информации интернет – потрясающая штука. Здесь можно найти всё: от научных трудов до «отсебятины». Меня интересовало и то, и другое, последняя – даже в большей степени. Учёные (социологи, психологи и т.д.) часто обобщают свои выводы, отсекают детали, жизненные тонкости, их выводы иногда основываются на опросах, которые, сказать прямо, в интимных вещах не всегда отражают реальные помыслы и поступки человека. Можно говорить, как дόлжно поступать, но это вовсе не означает, что мы поступаем так в действительности. Видимо, по этой причине я не пренебрегала информацией из социальных сетей, комментариями к статьям, форумами и другими ненаучными материалами.
Поиск ответов на известный вопрос неминуемо привёл к сообществу чайлдфри. Чайлдфри (от англ. childfree – «свободные от детей», «добровольно бездетные») – люди, которые придерживаются идеологии сознательного нежелания иметь детей по тем или иным причинам. Это сообщество возникло в США в 70-е гг. ХХ века, но популярность приобрело спустя 20 лет. Чайлдфри в России появились позже – в конце 2004 г. в виде виртуального сообщества, члены которого амбициозно, где-то даже агрессивно, заявляли о себе и своей идеологии. К чайлдфри не относили одиноких мужчин и женщин, которые не хотят детей вне брака; а также супружеские пары, не имеющие детей по независящим от них причинам (медицинские показания, бесплодие и пр.).
Предполагается, что женщина стремится к материнству инстинктивно. Такова её природная сущность. Но были и есть женщины, которые отказываются от этой роли, не желая в принципе её осуществлять, ни при каких обстоятельствах. Сама мысль о ребёнке наводит на них грусть и тоску, они воспринимают родительство как своеобразное принуждение со стороны общества. Если верить общедоступным данным, то у 7—8% женщин отсутствует материнский инстинкт.
– Надо же! – еле слышно пробормотала я и с жадностью продолжила читать статьи.
Интересно было узнать, что «не хотеть детей» и «откладывать деторождение» – не одно и то же. Эти явления имеют много общего, но ещё больше – отличного. «Нехотение» детей означает нежелание женщины быть матерью, а «откладывание деторождения» – нежелание рожать ребёнка в данный период времени при вполне конкретных обстоятельствах.
На страницах Демоскопа я обнаружила весьма интересные заметки по типологии чайлдфри. Выяснила, что первоначально учёные выделили два типа чайлдфри. Первый тип – те, кто испытывает отвращение к процессу рождения детей и к детям вообще. Это так называемые «реджекторы». Второй тип – те, кто дорожит своей свободой, предпочитает беззаботный бездетный образ жизни (так называемые «аффексьонадо»). Позже (в 2000 г.) аналитики выделили ещё два типа чайлдфри. Во-первых, это – те, кто с юности или с начала полового сожительства пользуются средствами