Муза всмятку. Литературные пародии. Сергей Федорович Чевгун
е, в одной и той же стране и даже в одном и том же городе, однако судьбы у них складываются совершенно по-разному.
Те, кто пишет, рано или поздно выходят в люди: выпускают стихотворные сборники, удостаиваются престижных премий. В крайнем случае, удачно женятся на перезрелых дочках финансовых магнатов. Истинные ценители поэзии на литературных вечерах берут у них долгожданные автографы. Интеллектуалы ваяют о них книги для серии ЖЗЛ.
Те, кто сочиняет, тоже выпускают сборники, хотя и преимущественно за свой счёт. И даже иногда получают премии, но чаще просто берут взаймы у соседей. А если иногда и женятся, то непременно на выпускницах МГУ. Автографы такие сочинители обычно не дают, поскольку об этом их никто не просит.
Однако есть одно общее чувство, которое объединяет тех, кто пишет, и тех, кто сочиняет. Это страстная нелюбовь к пародистам. Потому что лишь пародист способен увидеть неудачную строчку даже у хронического лауреата, и создать на её основе маленький литературный спектакль. И только пародист умеет среди сотни бездарных строчек найти самую бездарную – и сделать из неё яркий поэтический фейерверк.
Не удивительно, что пародистов у нас в стране как кот наплакал.
Предлагая свои пародии, автор хорошо понимает, что, подобно средневековому чудаку, воюет с литературными мельницами. Однако и глотать с журнальных страниц недоваренные ямбы с хореями тоже радости читателю мало.
А что, может, и доживёт читатель XXI-го века до тех времён, когда в редакциях журналов и книжных издательствах вспомнят о ныне вымершем классе литературных редакторов? Почему бы и нет? Капля камень точит!
Мечтать, говорят, не вредно.
МУЗЫКАЛЬНОЕ
Есть у поэтов такая старинная забава – водки выпить. А потом об этом в стихах всему непьющему миру рассказать. Не иначе, чтобы мир выпившим посочувствовал.
Будем толерантными: пить или не пить – личное дело каждого. Но вот зачем питие в перл создания возводить, как сказал бы Гоголь?
Вот и пародист так считает: не надо в перл. И публикует нижеследующее.
Нет у людей ни гвоздей, ни муки.
Кто там играет на флейте?
Кто нас спасает от смертной тоски?
Вы ему больше налейте.
…
…Бог ему даст и попить, и поесть,
И разживиться штанами.
(Евгений Чепурных)
Нет у меня ни крупы, ни муки,
Кончились хлеб и сметана.
А не сыграть ли на флейте с тоски?
Может, нальют с полстакана?
Долго по рынку бродил как чумной,
Жажда давила и гнула.
Вдруг неожиданно передо мной
Флейта-пикколо мелькнула.
– Флейту мне, флейту!
– Так деньги нужны!
(Вот он, оскал менеджмента!)
Снял и отдал продавцу я штаны
Ради того инструмента.
К флейте припал, словно к пиву в жару,
Дунул в нее что есть мочи:
– Ту-ру-ру, ту-ру-ру, ту-ру-ру… ру!..
Не музыкант я, короче.
Дунул ещё раз – опять ничего.
Плюнул, ругнулся по-русски…
Видно, таланта осталось всего
Граммов на сто. Без закуски.
Тихо побрёл под унылый свой кров,
Чем похмелиться, не знаю.
Вот и сижу, как поэт – без штанов,
В рифму о флейте рыдаю.
НАТУРАЛИСТИЧЕСКОЕ
Есть у Пушкина стихотворение «Пророк». А в нём – такая строчка: «И вырвал грешный мой язык». Прямо скажем, шедевр не для слабонервных. Но ничего здесь не поделаешь: вырвал, так вырвал. Бывает.
Оно, быть может, и ничего, дело давнее, если бы не поэт из Каргополя. Прочитал Александра Сергеевича, натурально, переосмыслил. И дал свою трактовку ситуации с вышеупомянутым языком. Получилась премилая картинка с натуры.
Естественно, пародист решил новатора поощрить и отметить.
Лежит язык на берегу
Омытый тёплым синим морем…
(Александр Логинов)
Я от чудес давно отвык,
А нынче встретил, как нарочно:
Гляжу, лежит ба-альшой язык!
Но не говяжий, это точно.
«Мираж, – подумал я, – обман!»
Щипнул за ухо – нет, не снится.
Поднял – и положил в карман:
Авось, в хозяйстве пригодится.
Отмыл, отчистил, отогрел,
Сто грамм налил (особый случай!),
И стал