Добытчик. Василий Сахаров
амосохранения и сохранили разум, с ними можно было бы договориться. По крайней мере, стоило бы попытаться. Но это не тот случай. Переговоры невозможны, и, покосившись на связиста, который ждал моей команды, я взмахнул рукой. Пора!
На общей волне связист вызвал командиров подразделений: разведку, пластунов, группу огневой поддержки и наёмную колониальную пехоту. После чего по заранее пристрелянным площадкам ударили миномёты. Характерный звук летящих мин перекрыл гул толпы дикарей. А затем в работу включились автоматические станковые гранатомёты и тяжёлые пулемёты. Они били с дальней дистанции, с километра. Однако промахнуться сложно. Толпа есть толпа. В развалинах один за другим поднимались фонтаны из грунта, камней и обрубленных человеческих тел, но порой мины падали в воду, и ввысь взмывали высокие грязные водяные столбы. Боеприпасов мы не жалели, обстрел не прекращался, и дикари попытались пойти на прорыв. Видимо, кто-то из военных вожаков решил, что сможет спасти хотя бы часть сородичей.
Размахивая копьями, дубинами, топорами, остро заточенными кусками металла и обрезами старых ружей, дикари бежали снизу вверх, от берега на бугры, которые оборонялись колониальной пехотой. Они подрывались на противопехотных минах и падали, продолжали наступление, и казалось, что клокотавшая в дикарях ярость выведет их из ловушки. Но вскоре атака захлебнулась. На прорыв пошло всего пять-шесть сотен бойцов, которые были встречены кинжальным огнём воинов Скандинавского батальона, и почти все дикари погибли за несколько минут.
Сталь и свинец не щадили врагов. Орда погибала и словно истончалась. Сначала развалины покрывал сплошной ковёр из живых существ. Потом в нём появились проплешины. А спустя сорок минут, когда артиллеристы доложили, что заканчиваются боеприпасы, на виду, среди пепла, пыли и дыма, не осталось никого. Кто не погиб, тот спрятался в подвалах или ямах, а самые умные, обнаружив в руинах обломки дерева, в надежде перебраться через пролив бросились в воду. Следовательно, для нас наступает следующий этап операции – зачистка.
Снова посмотрев на связиста с радиостанцией «Багульник», я отдал приказ:
– Группе огневой поддержки прекратить огонь! Скандинавскому батальону – вперёд! Разведчикам, пластунам и сицилийцам – прикрывать фланги скандинавов!
По большому счёту мне здесь делать больше нечего. Дикарей добьют без меня, и можно вернуться в форт. Однако я решил не торопиться, присел на обломок камня, который выпирал из земли, сунул в рот сорванную травинку, и взгляд в очередной раз скользнул по дымящимся развалинам…
Как странно складывается жизнь. Я бегал, суетился, спасался и служил, воевал и грабил врагов. С момента, когда покинул забытую богом лесную деревушку и записался в армию, минуло одиннадцать лет. Мне ещё нет тридцати, а я уже граф, крупный феодал и колонизатор, закрепился в Испании и построил форт, в казне есть золото, в арсеналах – оружие и боеприпасы, хорошо подготовленная дружина, воины службой довольны, а корабли графа Александра Мечникова бороздят океанские и морские просторы от Гибралтара до прибалтийских берегов. Но самое главное – у меня есть семья, любимые женщины и дети. Пожалуй, это самое большое сокровище графа Александра Мечникова. Не так давно Лида родила мне сына, по её желанию его назвали Никифором, и, хотя роды были тяжёлые, всё обошлось. Мать и ребёнок в норме. Так что, даже если со мной что-то случится, останутся наследники. Марьяна и Лида женщины властные, удержат хозяйство в руках, а мой тесть, знаменитый наёмник Буров по прозвищу Кара, который сейчас со здаёт колонию в бывшей испанской провинции Валенсия, им поможет. Хотя с чего бы вдруг? Если он кому и станет помогать, то в первую очередь родной дочери и внукам, а Лида останется в стороне. Он просто так ничего делать не станет, такие понятия, как «честь», «совесть» и «клятва», для него пустой звук. Лишь бы ему и его семье хорошо было. Поэтому умирать мне никак нельзя.
Впрочем, к чему мрачные мысли? Пока дела идут неплохо, и я только что избавился от очередной угрозы.
В начале лета моё владение было атаковано дикарями. Они пришли «в силах тяжких», но мы были готовы и встретили их со всем нашим радушием – минами, гранатами и пулями. Танками и бронетранспортёрами, РСЗО и САУ, к сожалению, ещё не обзавелись, но им и того хватило. Дикари умылись кровью и отошли, а мы стали подсчитывать свои потери и пришли к выводу, что следующий натиск вражеских орд можем не выдержать. Во-первых, потери среди личного состава оказались больше, чем мы ожидали. Во-вторых – огромный расход боеприпасов, а каждый патрон или мина стоят денег. И в-третьих, дикари всё равно маячили неподалёку и могли совершать мелкие набеги. Ну и что делать? Ответ на поверхности: необходимо срочно менять тактику и бить на опережение в самое сердце врага.
Структура дикарской орды простая. Есть тупая масса утерявших человеческий облик двуногих зверей. Руководят ими вожди, самые сильные, хитрые и злобные особи. А над ними группа контроля, шаманы и патриархи – люди, которые пережили чуму, и их прямые наследники. Если перебить настоящих лидеров, в данном случае патриархов, орда станет аморфной. Некому будет её направлять, и нам станет гораздо легче. Поэтому в поиск вышли разведчики, самые опытные наши воины, которые воевали на Кубани, Кавказе,