Его проклятье. Неонилла Вересова
ведь еще страшнее и уставилась в окно. Карета свернула с лес, – и заезжала в него все дальше. После лес изменился, став совершенно сухим, – Эвелин изумленно разглядывала совершенно голые деревья. А после… После они оказались и вовсе в каком-то странном лесу, – травы здесь не было, земля и деревья были черными, валялись мертвые птицы…
– Все стало намного хуже, чем утром, – в голосе Блэйза не чувствовалось никаких эмоций, только констатация факта.
Освальд демонстративно отвернулся от окна.
– Освальд! – позвал Блэйз, и теперь уж голос стал властным, – да еще покруче, чем у самого короля! – Ты сам все прекрасно видишь. Нет смысла спорить с тем, что обещанное было бы разумнее ускорить. Скажем, – где-то через час. Скоро стемнеет.
Его величество только как-то неловко опустил глаза. Да что же происходит? Кто на самом деле тот, с кем ее сегодня обвенчали? Злобный и страшный колдун? Который, ко всему прочему, еще и указывает королю, да еще в подобном тоне! Эвелин начала чувствовать себя так, как будто ее, подобно девушкам из старинных легенд, принесли в жертву дракону…
Это ощущение только усилилось, когда карета остановилась, и они вышли. Деревянный дом, который, судя по всему, и был местом их прибытия, удивлял великолепной тонкой резьбой, но, как и все здесь, был совершенно почерневшим. Блэйз почему-то не подал ей руки и не помог выйти из кареты, – за него это сделал Освальд. Сам же супруг медленно подошел к дому и осторожно прикоснулся к ручке двери. Открыв ее, он махнул рукой Освальду и Эвелин, призывая следовать за ним. Она ничего не поняла, – но выбора у нее не было, – пришлось зайти в дом.
«Не хотела с Гвеном и семьей жить с лесу, – подумала она с горькой усмешкой, осматриваясь по дороге к дому. А вот теперь, похоже, придется».
– Как ты себя чувствуешь? – Блэйз был само участие, – и это снова было странным, – нет, она совсем не понимала этого человека. То он вообще ведет себя так, будто ее здесь нет, то не берет ее в расчет, то холоден, то вдруг его действительно интересует, как она… Каков же он на самом деле?
– Напугана, – ответил сам за нее Блэйз, видя, как она переминается с ноги на ногу, продолжая молчать. – Не бойся. Присядь, – он указал ей на глубокое и явно мягкое кресло и тут же вложил в руки стакан с крепкой вишневой настойкой. – Выпей, – настоял Блэйз. – Тебе, похоже, сейчас это просто необходимо. И не волнуйся, – запрет для женщин на крепкие напитки, – совершеннейший бред. Так что никто тебя здесь не осудит.
Эвелин дрожащей рукой поднесла стакан к губам. Напиток обжег, но при этом и приятно расслабил. Во всяком случае, дрожь внутри нее унялась.
– Вот и отлично, – улыбнулся Блэйз, подливая ей еще. – Освальд! Принеси нам еды, – там, в карете, корзины! – Эмма все-таки позаботилась о том, чтобы дать им с собой деликатесов со свадьбы.
Его величество тут же принес корзины и принялся раскладывать на столе еду, – жаренное мясо вперемешку