Сказка о мистере Проныре. Беатрис Поттер
торый стоит рядом с Оатмил-Крэг.
У мистера Проныры было с полдюжины домов, но застать дома его можно было редко.
Покидал он их, правда, не всегда по своей воле. Иногда их попросту занимал Томми Барсук.
Томми был низкорослым и толстым; он ходил вразвалочку и всегда усмехался. Привычки у него, надо сказать, были не самые хорошие. Он разорял осиные гнезда, поедал лягушек и червяков и шатался по ночам, то и дело что-то раскапывая.
Одежда на нем была всегда очень грязной, ведь днем он всегда спал – причем в постель он забирался, даже не снимая ботинки! И постель эта зачастую принадлежала вовсе не ему, а мистеру Проныре.
Бывало, Томми Барсук ел пирог из крольчатины – редко, когда ему попадались совсем уж юные кролики, а другой еды было не достать. Он водил дружбу со старым мистером Прыгуном. Они часто обсуждали болезненную для обоих тему – им страшно не нравились эти гадкие выдры и мистер Проныра.
Мистер Прыгун был уже совсем пожилым. Он любил посидеть на солнышке у норы, закутавшись в шарф, и покурить набитую кроличьим табаком трубку.
Он жил вместе со своим сыном, Бенджамином Кролем, и невесткой, Флопси, которые уже обзавелись маленькими крольчатами. В тот день мистер Прыгун остался за ними следить, ведь Бенджамин и Флопси отправились по делам.
Крольчата были совсем еще крошечными; они лишь недавно открыли голубые глазки и научились брыкаться задними лапками. Они лежали в уютной постельке из кроличьего пуха и сена в отдельной норке. Сказать по правде, старый мистер Прыгун совсем про них позабыл.
Он сидел на солнышке и вел душевную беседу с Томми Барсуком, который шел через лес с мешком, лопаткой и несколькими кротоловками. Томми как раз страшно жаловался на недостаток фазаньих яиц и обвинял мистера Проныру в их краже.
А еще, пока он был в зимней спячке, выдры прикончили всех лягушек.
– Я уже две недели не могу сытно покушать, живу на одних земляных каштанах. Скоро придется перейти на овощи или съесть собственный хвост! – сердился Томми Барсук.
Возмущение его было нешуточным, но старого мистера Прыгуна все равно позабавило. Все потому, что Томми Барсук был таким упитанным, приземистым и постоянно ухмылялся.
Поэтому мистер Прыгун рассмеялся и, не терпя возражений, пригласил Томми Барсука в дом, отведать кусочек пирога с тмином и выпить «бокал вина из первоцветов, дело рук моей невестки». Томми с готовностью протиснулся в нору.
Мистер Прыгун закурил очередную трубку и предложил Томми Барсуку сигару из капустного листа – столь крепкую, что ухмылка Томми стала еще шире. Нору заполнил дым. Старый мистер Прыгун посмеивался и кашлял, а Томми Барсук выдыхал еще больше дыма и ухмылялся.
Мистер Прыгун зажмурил глаза из-за капустного дыма…
…
… и проснулся, когда вернулись Флопси и Бенджамин. А вот Томми Барсук и все крольчата пропали!
Мистер Прыгун не хотел признаваться, что впустил кого-то в нору. Но в ней слишком явно пахло барсуком, а на песке оставались глубокие круглые следы. Мистер Прыгун страшно провинился. Флопси встопорщила ушки и отшлепала его.
Бенджамин Кроль тут же бросился за Томми Барсуком.
Отыскать его было совсем несложно – он медленно брел по извилистой лесной тропинке. Тут он раскопал мох и щавель. Там вырыл глубокую яму и поставил кротоловку. Тропинку пересекал ручей – кролик с легкостью его перепрыгнул, не намочив лапки, а вот тяжелая поступь грязных лап барсука оставляла на земле заметные следы.
Тропинка вела к зарослям, где деревья были вырублены; от них остались обросшие пеньки, то и дело точащие среди моря голубых гиацинтов – вот только запах, который заставил Бенджамина остановиться, был отнюдь не ароматом цветов!
Перед ним возвышалась хижина мистера Проныры, который в кои-то веки оказался дома. Об этом свидетельствовал не только лисий дух, но и тянущийся из дырявого ведра, служившего трубой, дымок.
Бенджамин Кроль сел на задние лапки и уставился на хижину, подергивая усиками. Внутри дома кто-то уронил тарелку и выругался. Бенджамин топнул лапкой и сорвался с места.
Он бежал, пока не оказался на другом конце леса. Судя по всему, туда же свернул и Томми Барсук. На ограде виднелись следы его когтей, а на ветках шиповника висели клочки, выдранные из мешка.
Бенджамин перебрался через ограду и, очутившись на лугу, тут же обнаружил еще одну свеженькую кротоловку.
Дело близилось к вечеру. Из нор на прогулку выбирались другие кролики. Один из них, в голубой курточке, деловито собирал одуванчики.
– Братец