Хирург. Тесс Герритсен
ion>
Благодарности
Выражаю особую признательность
Брюсу Блейку и детективу Уэйну Р. Року из Бостонского управления полиции и доктору медицины Крису Микалакесу за техническую помощь в работе;
Джейн Берки, Дону Клири и Андреа Сирилло за полезные критические замечания;
моему редактору Линде Марроу за нежное наставничество;
моему ангелу-хранителю Мег Рули (каждому писателю необходимо иметь свою Мег Рули!).
И моему мужу Джекобу. Как всегда, Джекобу.
Пролог
Сегодня они найдут ее тело.
Я знаю, как это произойдет. Я живо представляю себе всю цепочку событий, которые приведут к находке. В девять утра эти высокомерные дамочки из туристического агентства «Кендалл и Лорд» рассядутся по местам, и их холеные пальчики с идеальным маникюром застучат по клавиатурам компьютеров, бронируя средиземноморский круиз для госпожи Смит, горнолыжный курорт Клостерс для господина Джоунса, а для господина и госпожи Браун на этот раз что-нибудь необычное, экзотическое – может быть, Чиангмай или Мадагаскар, – но не слишком суровое, о нет, приключение должно быть прежде всего комфортным. Собственно, таков девиз агентства «Кендалл и Лорд»: «Для любителей комфортного риска». Агентство пользуется популярностью, и телефоны не смолкают.
Уже очень скоро дамочки заметят, что Дианы на месте нет.
Одна из них позвонит ей домой, в жилой комплекс Бэк-Бей, но на звонок никто не ответит. Возможно, Диана в ду́ше и попросту не слышит звонка. А может, она уже выехала на работу, но опаздывает. Да мало ли какие могут быть причины – и все вполне безобидные. Но рабочий день будет в разгаре, а настойчивые попытки дозвониться ни к чему не приведут, и тогда в голову полезут другие, уже тревожные мысли.
Думаю, именно комендант дома впустит коллегу Дианы в квартиру. Я вижу, как он нервно теребит в руках связку ключей и повторяет: «Вы ведь ее подруга, верно? Вы уверены, что она не будет возражать? Потому что я буду вынужден сказать ей о вашем визите».
Они заходят в квартиру, и коллега зовет: «Диана! Ты дома?» Они идут по коридору, стены которого увешаны туристическими рекламными плакатами в изящных рамках, и комендант семенит сзади, следя за тем, чтобы гостья ничего не украла.
Из коридора он заглядывает в дверь спальни. Видит Диану Стерлинг, и уже такие пустяки, как кража, его не волнуют. Сейчас у него единственное желание – поскорей выбраться из этой квартиры, пока не стошнило.
Мне бы очень хотелось быть там, когда приедет полиция, но я не так глуп. Я знаю, что они будут проверять каждую проезжающую машину, каждое лицо, выделяющееся в толпе зевак. Они знают, как велико мое желание вернуться. Даже сейчас, когда я сижу в кофейне «Старбакс» и наблюдаю медленный рассвет, я чувствую, что ее спальня зовет меня. Но, подобно Одиссею, я надежно привязан к мачте своего корабля, чтобы не поддаваться песням сирен. Я не позволю себе разбиться о скалы. Я не совершу такой ошибки.
Вместо этого я сижу и пью кофе, пока за окном просыпается Бостон. Я кладу в чашку три ложки сахара: я люблю сладкий кофе. Я люблю, чтобы все было правильно. Идеально. Безупречно.
А вдалеке кричат сирены, они зовут меня. Я ощущаю себя Одиссеем, который пытается разорвать путы, но они крепко держат меня.
Сегодня они найдут ее тело.
Сегодня они узнают, что мы вернулись.
1
Детектив Томас Мур ненавидел запах латекса и сейчас, натягивая перчатки, из которых вырвалось облачко талька, ощутил, что к горлу подступает тошнота. Этот запах резины сопровождал самый неприятный аспект его работы и неизменно ассоциировался с кровью и продуктами жизнедеятельности человека. В такие минуты Мур мысленно сравнивал себя с собакой Павлова, натренированной на слюноотделение при виде пищи. Запах был для него своего рода обонятельным сигналом взять себя в руки.
Что он и сделал, прежде чем войти в прозекторскую. После уличной духоты в морге было особенно прохладно, и он чувствовал, как остывают на коже капельки пота. Пятница двенадцатого июля выдалась необыкновенно жаркой, и по всему Бостону надрывно шумели кондиционеры, перемалывая горячий воздух. На мосту Тобин уже томились в пробке автомобилисты, устремившиеся на север, в прохладные леса Мэна. Но Томас Мур не был в числе этих счастливчиков. Его отозвали из отпуска, и теперь его ожидало соприкосновение с настоящим кошмаром.
Он уже облачился в хирургический халат, который достал из бельевого шкафа, осталось только надеть бумажный колпак, чтобы спрятать непослушные волосы, и бахилы – он не раз видел, сколько всякой гадости падает со стола на пол и, соответственно, на обувь. Кровь, обрывки тканей. Его нельзя было назвать чистюлей, но приносить домой на подошвах ошметки из прозекторской совсем не хотелось. На мгновение Мур замер перед дверью, потом сделал глубокий вдох и, готовый к испытанию, вошел в секционный зал.
Накрытый простыней труп лежал на столе, – судя по очертаниям, это была женщина.