Позволь мне солгать. Клер Макинтош
вернулся в магазин во второй половине дня, устроил Кевину головомойку и пообещал бутылку шампанского продавцу, который первым заключит сделку. Конечно, для того чтобы заставить магазин «Машины Джонсонов» приносить прибыль, шампанского мало, но Билли хотя бы вернулся в строй.
Это папа установил тут зеркало Гезелла[3], через пару недель после того, как дедушка вышел на пенсию и сыновья, поставив рядом два стола, перебрались в кабинет.
«Так они все время будут начеку».
«Да, а еще так они не заметят, что вы тут дрыхнете в рабочее время». – Мама всегда знала, что у Джонсонов на уме. Всегда.
Билли внимательно смотрит на меня.
– Я думал, этот твой тип сегодня возьмет выходной.
– Его зовут Марк. Не называй его «этот твой тип», пожалуйста. Мне бы хотелось, чтобы ты дал ему шанс.
– Так и будет, как только он поступит с тобой как с порядочной женщиной.
– Мы же не в пятидесятые годы живем, Билли.
– Как он мог бросить тебя одну в такой день!
– Он хотел остаться дома. Я сказала, что со мной все в порядке.
– Оно и видно.
– Так и было. Пока я не получила вот это.
Я достаю открытку из коляски Эллы и протягиваю Билли.
Смотрю, как он достает поздравление, как читает текст, приклеенный внутри… Через некоторое время он прячет открытку обратно в конверт. Желваки играют у него на щеках.
– Больные ублюдки.
Я не успеваю его остановить, и он рвет открытку на две половинки, потом еще на две.
– Что ты творишь?! – Я вскакиваю с кресла и подхватываю обрывки открытки. – Нам нужно отнести это в полицию.
– Полицию?
– «Едва ли». Это важно! Отправивший эту открытку намекает, что маму столкнули с обрыва. Может, папу тоже.
– Энни, солнышко, мы с тобой сотню раз об этом говорили. Ты ведь не всерьез говоришь, что твоих родителей убили?
– Я так думаю. – У меня дрожат губы, и мне приходится перевести дух, чтобы взять себя в руки. – Именно так я и думаю. Я всегда считала, что что-то тут не сходится. Всегда думала, что ни папа, ни мама не могли покончить с собой, особенно мама, она ведь знала, как на нас сказалась папина смерть. А теперь…
– Кто-то подливает масла в огонь, Энни! Какой-то больной ублюдок, которому кажется забавным читать некрологи, а потом издеваться над скорбящими семьями. Как те подонки, просматривающие объявления о похоронах, чтобы выбрать удачное время для ограбления. Наверное, этот урод разослал с десяток таких открыток.
Я знаю, что дядя злится на того, кто прислал мне это сообщение, но мне кажется, что его гнев направлен на меня. Я встаю.
– Это еще одна причина обратиться в полицию, – добавляю я. – Там сумеют выяснить, кто это прислал. – Я словно оправдываюсь, но на самом деле готова разрыдаться.
– В этой семье никогда не обращались в полицию. Мы сами решали свои проблемы.
– Проблемы? – Я не понимаю, почему Билли ведет себя настолько глупо. Разве он не понимает, что это все меняет? – Это не проблема,
Стекло, выглядящее как зеркало с одной стороны и как затемненное стекло – с другой.