Приключения Тигрового кота. Инбали Изерлес
но тут же сообразил, что вопрос обращен к кому-то из матросов, возившихся с ящиком.
– Сначала ящики «Би», с одеждой для Оксфорда.
– Да мне все равно, пусть хоть для Букингемского дворца, их не снять в таком порядке!
– Сэр, у меня инструкции!
– Отойдите-ка, отойдите!
– Сначала ящики «Би», будьте любезны!
– Уйдите вы, или мы тут целый день простоим!
– Существуют правила разгрузки! У меня есть экземпляр, если желаете взглянуть! Здесь специально оговорено…
– Послушайте, приятель, вы теперь в Англии и могли бы проявить хоть немного здравого смысла…
– Вам совершенно незачем…
Мати понимал человеческую речь, но не мог уловить смысла спора. Он стремительно соображал. Люди до сих пор не заметили его между этими трубами, но все равно лучше сбежать как можно скорее, пока они ссорятся над его головой. Мати метнулся под тележку на трапе. Оттуда он увидел, что до земли совсем недалеко, всего две-три длины хвоста, если он прыгнет с трапа наискось. Подумав еще мгновение, Мати выполз из-под тележки. Глубоко вздохнув, он напряг все мышцы и прыгнул. Неловко приземлившись, он поспешил удалиться от корабля, зигзагом пробираясь вверх по невысоким ступеням. И спрятался под грудой пластиковых стульев. Неподалеку мужчины в рабочих комбинезонах курили сигареты и пили чай с молоком из дымящихся кружек.
Только теперь Мати сообразил, что за время жизни на корабле научился удерживать равновесие на качавшейся палубе, но оказался не готов двигаться по суше. Ему понадобилось несколько мгновений, чтобы приспособиться.
Мати оглянулся на корабль, прощаясь с ним, и пустился бежать вдоль порта, мимо складов и бетонных площадок, по берегу. Миновал одиноких рыбаков, тут и там сидевших над рекой, проскочил под мостами, содрогавшимися под колесами машин. Наконец он добрался до маленького парка, окруженного облупившейся металлической оградой. Заметил босые ноги старика, спавшего на скамейке. Старик натянул на себя пестрое одеяло, а рядом с ним на траве свернулась тощая собака с веревочным ошейником.
Мати заколебался, попятился, побежал вокруг парка и наконец увидел прилавки и палатки, где разные предметы обменивались на кружочки металла и куски бумаги. Мати заметил ткани, разные блестящие мелочи, деревянные вещицы и прочие непонятные штуки. Должно быть, это место нравилось людям, потому что их становилось все больше.
Прижимаясь к земле так, что мягкая шерстка на его животе почти задевала щебень, Мати крался между ногами людей. Изучая рыночную площадь, он совсем перестал бояться. Голубь клевал крошки в пыли; туловище птицы было размером почти с тело самого Мати, а вот голова совсем маленькая. Мати побежал к голубю, но тот, заметив его, шумно взмахнул крыльями и улетел, оставив за собой клуб пыли и перьев.
– Эй, вернись! – закричал Мати. – Вернись! Пожалуйста, вернись! Я ничего плохого тебе не сделаю!
И тут его носа коснулся запах жарившегося мяса. Живот Мати сжался от голода, и котенок