Православный философ против мракобесия. Адриан Лорей
слово
Молодое поколение играло в Oblivion и Skyrim, и не могло не заметить, какой высокосакральной патетикой наполнен титул вымышленных императоров и героев этой вселенной. «Драконорожденные» – одним словом. Избранные Девятью богами, имеющие божественное право занимать Рубиновый трон. Я бы не заговорил об этом, если бы не бытовал в Церкви миф, что православный император – это эдакий аналог «Драконорожденного», человек, одобряемый чуть ли не самим Богом, наместник Абсолюта на земле.
Это – самая грубая ересь, какую можно представить. Ересь, не осужденная только потому, что у истоков Вселенских соборов стояли императоры, которым естественно такая патетика весьма льстила. Знали ли цезари, насколько жар избранности профанирует их важную миссию? Осознавали ли, что Бог не взирает на титулы? Было ли им известно, как вёл себя последний Помазанник Божий2, распятый при Понтии Пилате?
Флёр обожествления приводит к тому, что власть получает якобы санкцию Бога на совершение преступлений, как это было с императрицей Феодорой (супругой Феофила), которая распяла на крестах огромное количество еретиков3, вопреки словам Христа, запрещающим причинять насилие инакомыслящим (Лук. 9:55—56). Подобное случалось неоднократно, и всё – под неумолимым девизом «воля правителя – воля Бога».
Громкий титул «помазанника Божьего» проник и в Россию, в службе Полтавской битве к Петру I обращаются, как к самому Христу: «Ныне обретеся вторый Иуда, раб и льстец, обретеся сын погибельный, диавол нравом, а не человек, треклятый отступник Мазепа, иже оставив христа Господня, господа и благодетеля своего, и прилепися к супостату», под вторым Иудой разумеется гетман Мазепа, «сему уподобился еси, юроде, сему подражал еси, неблагодарне, сему последовал еси, лестче Мазепо». Восхитительно, правда?
Христианские правители предпочли забыть, что термин «помазанник» употреблялся по отношению к царям из рода Давида, к первосвященникам и как исключение, к языческому царю Киру, которого выбрал орудием Своего промысла Сам Бог (Ис. 45:1). Это вовсе не означало, что они небожители, но и пафоса в виде наместников Божьих на земле в Священном Писании мы не находим, потому что самый главный Машиах обещан Пророчествами.
После Воскресения Христа был один парень, как и императоры решивший, что для Машиаха достаточно объявить себя таковым. Его звали Шимон Бар-Кохба. Играющий роль еврейского Ульфрика Буревестника, он устроил гражданскую войну за свободу Израиля, в котором, к его несчастью, победили легионы Рима. Его имя было предано забвению даже самими евреями, последние открестились от Бар-Кохбы, как от самозванца (или, в лучшем случае, мечтателя о недостижимом). Но чем он хуже царьков, мнящих себя помазанниками Божьими? Или только тем, что не завоевал трон, как они?
Теперь вы понимаете, любезнейшие философы веры, что подобный фарс – не более, чем искажение Истины. Я думаю, неразумно
Машиах, по гречески Христос.
Продолжатель Феофана. Жизнеописания византийских царей. Книга IV. Михаил III