Исчезнувший мир. Том Светерлич
разрешен.
– Вперед, – сказала я.
Заработали двигатели, меня вжало в кресло, «Сизая голубка» взяла разгон и поднялась в ночь. Под ложечкой засосало от крутого подъема. Земля стремительно удалялась. «Сизая голубка» тряслась, и я вместе с ней. Раньше во время подъема я отключалась, перегрузка оттягивала кровь из мозга, но теперь привыкла, схватилась за кресло и наблюдала уменьшающиеся внизу огни городов, которые превращались в тонкие клубки света, похожие на изящную сияющую паутину, а потом и вовсе исчезли из поля зрения, сменившись чернотой ночного океана.
– «Сизая голубка», приглуши свет, – попросила я.
Огни в рубке потухли, шлемный дисплей исчез, как и все облака или световое загрязнение, и появились звезды, бесчисленные сверкающие точки. Невыразимая красота.
«Птичка в воздухе, все системы работают нормально», – донеслось с вышки аэродрома. «Сизая голубка» взмыла еще круче, и вскоре я уже лежала на спине, уставившись вверх, а Земля осталась точно подо мной. Включились атомные двигатели, и перегрузка буквально расплющила меня, так что невозможно вздохнуть, но боль длилась всего несколько секунд, не больше тридцати, после чего «Сизая голубка» вырвалась из объятий земной гравитации, и я оказалась в невесомости.
Путешествие на Луну занимало всего несколько часов, но я не причалила в Черной долине, а на всей скорости миновала Луну. И когда ее серебристый диск уменьшился и потускнел, в бортовом компьютере «Сизой голубки» появились данные с вышки лунного космопорта, последняя проверка макромагнетического генератора квантовой пены Брандта-Ломонако. «Сизая голубка» вошла в ту область космического пространства, которую КК ВМФ называл «Опасной зоной», набитую Б-Л-узлами пространства-времени – нестабильными точками, созданными Б-Л-двигателями по пути в «Глубокие воды».
На панели Б-Л-двигателя зажегся зеленый.
Я посмотрела через иллюминатор рубки на Землю, как моряк, окидывающий последним взглядом берег. Земля в океане космоса. И в сердце защемило от чувства, до чего же хрупка жизнь, – в эти редкие моменты я ощущала духовный подъем.
– Март 1997 года, – произнесла я, напомнив себе о том, что вскоре покину, и щелкнула переключателем.
Включился Б-Л-двигатель, создав квантовую пену. На мгновение мне показалось, будто во мне заключены все варианты будущего, но эта сладкая меланхолия быстро растворилась. Квантовую пену невозможно описать – это система «кротовых нор», одновременно появляющихся и тут же исчезающих, все как и должно быть в планковском времени. Земля, Луна и звезды потемнели. Я оказалась в кротовой норе. В какую из тех, что создавала турбулентная пена, проникла «Сизая голубка», неизвестно, а каждая представляла собой туннель в один из вариантов будущей вселенной.
Три месяца я буду идти сквозь квантовую пену, из всех огней вокруг – только огни «Сизой голубки». А снаружи лишь бесконечная темнота и пустота. Я отстегнулась, и в этой призрачной тишине щелчок прозвучал необычно. Я вплыла в более обширную секцию корабля с белыми вогнутыми стенами. Одинокое путешествие. Я читала и перечитывала