Нефертити. Мишель Моран
не боишься оскорбить богов?
Нефертити гневно вскинула голову и ощетинилась.
– Такова мечта Аменхотепа, – словно оправдываясь, сказала она. – Чем больше я делаю для Аменхотепа, тем ближе он становится ко мне, а не к кому-либо другому.
Глядя на противоположный берег пруда с лотосами, она вдруг понизила голос до еле слышного шепота:
– Завтра ночью он отправляется в постель Кии.
Я заметила тревогу у нее на лице и постаралась успокоить сестру:
– Быть может, он еще передумает…
– О нет. Такова традиция. Ты сама так говорила. Но эту землю унаследуют мои дети.
– Отец полагает, что ты стала слишком уж честолюбивой, – предостерегла я.
Нефертити пристально взглянула на меня:
– У тебя состоялась семейная встреча без меня?
Я не ответила.
– О чем вы говорили? – потребовала она.
– О тебе, разумеется.
– И что сказал отец?
– Ничего особенного. По большей части говорила как раз тетя.
– Она меня недолюбливает. И сомневается в своем выборе. Я знаю, что это так. Видя, как во дворце возвеличивается еще одна красивая женщина…
– К тому же скромная и знающая свое место.
Она метнула на меня выразительный взгляд, и мы продолжили нашу прогулку.
– Только не говори мне, что она не раздосадована.
– Полна сожалений, скорее. Тебя привезли сюда, чтобы восстановить равновесие, а не склонить чашу весов в одну сторону!
– И как же я должна добиться этого, позволь спросить? – с жаром воскликнула Нефертити. – Я не могу сказать мужу, что то, во что он верит, неправильно; он побежит к Кие, а со мной будет покончено.
В самом дальнем углу сада мы наткнулись на беседку. Из-за переплетения виноградной лозы до меня донесся голос Аменхотепа, негромкий и напряженный. Я тут же было попятилась, но Нефертити, покосившись на меня, взяла меня за руку и вытолкнула на открытое место. Аменхотеп моментально выпрямился. Рядом с ним был какой-то воин, и оба тотчас же обернулись.
– Нефертити, – с радостью воскликнул Аменхотеп. Но тут он заметил меня и его улыбка увяла. – А, неразлучные сестры.
Воин поклонился. Он был молод, не старше Нахтмина, но в нем присутствовала серьезность, коей недоставало Нахтмину; в глазах его читалась жесткость.
– Царица Нефертити, – проговорил он таким тоном, словно слова эти не доставляли ему особой радости. – Госпожа Мутноджмет.
– Военачальник Хоремхеб отправится с нами в Мемфис, – провозгласил Аменхотеп. – Он желает прогнать хеттов и вернуть территории, которых Египет лишился после того, как мой отец отошел от дел в армии. Я пообещал ему, что мы начнем кампанию, как только достигнем Нижнего Египта. А еще я сказал ему, что вся добыча, которую захватят солдаты, может остаться у его войска, при условии, разумеется, что он действительно вернет потерянные земли.
– Очень щедрое предложение, – отозвалась Нефертити, внимательно наблюдая за Аменхотепом.
Я отметила,