Край. Ян Кошкарев
установка гореть не собирается, и оставил в покое огнетушитель.
Приковылял заскучавший водитель. Посмотрел, как Саня крутит маховики, не выдержал и решил поговорить о жизни.
– Слышали, говорят, военное положение завтра введут? – забросил он удочку.
– Врут, – резко ответил Тальберг, менее всего желавший разговаривать о политике. Водитель намек не понял.
– Честное слово, у меня брат в столице на членовозе трудится…
– Где? – по молодости удивился Саня, но взгляд от острия конуса не оторвал.
– Этих… членов всяких государственных служб возит.
– А-а-а… – протянул лаборант разочарованно. Реальность оказалась скучнее его воображения.
– Вот брат и говорит, что везет к нам важную шишку. Он не дурак, сам напросился и оформил, как командировку. На полгода едут, не меньше.
– Какая шишка?
– Да этот, вылетело… На «тэ» начинается… – водитель сосредоточено думал, перебирая фамилии на «Т». – Котов! Точно!
– По крайней мере, «Т» там есть, – заметил Семенов.
Тальберг напряг память и вспомнил: Котов числился генеральным инспектором. Его все знали или как минимум о нем слышали, но не могли сказать ничего конкретного, зато поговаривали, что его побаивается и уважает Сам (при этих словах указательный палец говорящего обычно непроизвольно начинал показывать вверх), но Тальберг в слухи предпочитал не верить. Кто кого боится, его заботило мало.
– Пусть приезжает. Переживем, – разрешил он.
Разговор не клеился. Разочарованный водитель вернулся в кабину.
Зачем к ним ехал генеральный инспектор, не составляло загадки. Лоскутовка появилась как научный городок при большом научно-исследовательском институте по изучению Края, но вскоре стало окончательно ясно, что практической отдачи от фундаментальных исследований нет. Поэтому институт вместо Края давно трудился над оборонкой, а во всем НИИ один Тальберг со своей группой продолжал биться головой о черную стену, пока остальные занимались «серьезным делом» и сдавали на ночь отчеты в институтский сейф под расписку.
Тальберг поежился. Ему захотелось в тепло, где можно укрыться толстым одеялом и подремать часок. Он почувствовал легкую зависть к лаборанту, увлекшемуся работой и не замечающему холода.
– Есть! – объявил Саня.
На землю упал кусок, по форме напоминающий двускатную крышу игрушечного домика. Только черный цвет и внушительный вес говорили, что это отнюдь не игрушка.
Тальберг поднял отрез и покрутил в руках, разглядывая грани, исчерченные полосками из-за неравномерного движения луча.
– Как материал назовем?
Раньше обходились словосочетанием «вещество Края».
– Знаю! – закричал Саня. – Краенит!
«Почему бы и нет», подумал Тальберг и отдал кусок лаборанту.
– Отнеси в машину и будем собираться.
– Эдак можно за несколько проходов насквозь просверлить, – сказал Семенов, пребывавший в задумчивости.
– Совершенно