Религиозный смысл болезней. Вадим Анатольевич Елфимов
факторов. Конечно, есть явные нарушения морали, как, например, злодеяние Давида, но все же в большинстве случаев мы имеем дело с очень неочевидными причинно-следственными связями.
И цели у болезни могут быть разными. Вот как другой учитель церкви говорит: «Ты разумеешь, когда говоришь, что многие из мирских людей, подвергшись той же болезни, получили весьма скоро совершенное исцеление. Но, любезнейший, слуга твой и другие, которые подвергались одинаковому с ним бедствию, испытывали это не с тою целью, с какою ты теперь: на него и на других Бог попускал этого зверя для того, чтобы только устрашить их и посредством страха сделать лучшими, а на тебя для того, чтобы ты мужественно боролся, славно победил и получил венец за терпение» (76).
Одни болезни – для вразумления, другие – для воспитания, третьи – для напоминания и т.д. Цель лечения и вразумления – это спасение нравственного больного. Какие средства лучше для этого подходят именно сейчас, Богу известно лучше, чем кому бы то ни было. Телесная болезнь может быть в череде воспитательных мер как в самом начале, так и в самом конце. Использование разных средств от самых щадящих до самых суровых имеет свою логику, которая имеет в своей основе уважение свободы человека: «Лучше бы ты пришёл к правильному выводу самостоятельно». Соответственно основным причинам и целям болезни разными могут быть и средства, и источники. Тело человека (как и его душа) – это поле действия, как сил добра, так и сил зла. Болезни бывают очень разными, даже когда они одни и те же. Некоторым болезням нужно радоваться и даже желать их: «Пусть будут болезни не от нас самих, но от Бога» (77).
Очевидно, что диагностирование телесных болезней в их связи с душевными пороками есть удел «человека духовного» (78) по определению Иоанна Пророка. И таких людей во всякое время не может быть очень много. Различение причин болезни, выявление основных и насущных – дело непростое и вряд ли вообще доступное в полном объёме. Подлинных причин и целей учителя церкви советуют даже не доискиваться, поскольку «всё равно не узнаешь» (79). Можно говорить о каком-то приближении нашего знания к истине, и в данном случае нужно вообще быть очень осторожными с категорическими высказываниями.
Однако сказанное не следует понимать в том смысле, что нам вообще ничего не нужно пытаться объяснить и понять. Анализировать своё поведение во время болезни вполне даже можно и совершенно небесполезно. Кроме того, есть общие принципы, есть общие причины и общие цели болезни для всех людей. Короче говоря, для философии, как и для богословия, здесь огромное поле поиска и, если они не будут слишком отрываться от земли при этом, то их выводы могут быть очень полезными в практическом смысле слова. Собственно, речь идёт, скорее, о стыке этих наук и психологии.
Если рассматривать болезни как феномены цели и смысла отдельной человеческой жизни и всего человечества, то для исследовательских целей можно провести определённое разграничение и анализировать причины болезней («болезни от») в какой-то