Сотворение истории. Генрих Эрлих
известной бессовестности издателей, кои страха Божьего не знают и токмо о барышах собственных помышляют. Тьфу, черт, вот же привязалось! Нет, пора набивать сумку ироническими женскими детективами и кровавыми триллерами, двигаться в какую-нибудь глушь, на задворки империи, на те же Канары, и там, нежась под ласковым солнцем на черном песке, читать, читать и читать, привыкать к нормальному, современному, русскому языку.
Но вернемся ко второй рукописи князя Юрия. Относительно нее у меня были большие сомнения. Не в том, включать или не включать ее в роман, тут все ясно – конечно, включать, ведь бабки капают с листажа! (Отлично, так держать!) Сомнения заключались в том, нужно ли вам ее читать. Как вы помните, и у князя Юрия были те же проблемы с интерлюдией «Бег по задворкам», в которой описаны его заграничные приключения. Он, немного лукавя и кокетничая, советовал пропустить эту часть, как малоинтересную и к делу не относящуюся. В этом он был в значительной мере прав, особенно, во втором пункте, но его склеенная рукопись имеет к делу самое непосредственное отношение. Тем не менее, на ваш возможный вопрос, нужно ли ее читать, я был склонен ответить честно и совершенно искренне: нет, не нужно, все это, уверен, вы неоднократно читали, ничего нового вы не найдете. Чистейшей воды карамзинская «История государства Российского», разве что восклицательные знаки в других местах стоят и восхвалений Романовых на полграна больше.
С другой стороны, в подавляющем большинстве современных романов мы не находим ничего нового, а лишь многократно читанное в лучшем изложении. Но ведь читаем же! Так сомнения мои возрождались. Под их влиянием я даже вычеркнул из записок князя Юрия целую главу под условным названием «Режем-клеим» («copy-paste» в современном варианте), в которой он в подробностях описывал процесс сотворения новой истории. Я решил, что коли этой истории в романе не будет, так и нечего описывать муки автора по ее созданию.
Мы подошли к критическому моменту, к развилке дорог, когда читатель может в полной мере реализовать столь любимое князем Юрием самовластие души. Нетерпеливые и сведущие в ортодоксальной русской истории могут сразу в конец отправиться, к эпилогу. Те же, кто хотят освежить в памяти события тех далеких лет, точнее говоря, традиционный взгляд на эти события, могут терпеливо и настойчиво читать страницу за страницей.
Для этих любопытных мне придется кратко изложить содержание отсутствующей главы под условным названием «Режем-клеим», исключив все несущественное, занимающее по обыкновению автора большую часть объема, как-то: причитания и стенания князя Юрия, его эмоциональные выкрики, неожиданные уходы на фланги и побеги в кусты, битие головой об стенку, хлопанье крыльями от восхищения собственным умом и ловкостью, упоминания всуе имени Господа, признания в прочих смертных и не смертных грехах и многословное покаяние в них, и т. д. и т. п.
Оставшаяся выжимка поможет нам понять план, которому следовал князь Юрий при составлении своей истории, и почему она получилась такой, какой получилась, а не иной. Ведь из того количества фактов, которые приведены в воспоминаниях князя Юрия, лично я могу создать бесчисленное множество разных историй, друг на друга совершенно не похожих.
Ладно, согласен, не бесчисленное множество, но все равно очень много. Точно на этот вопрос может ответить только математик. Быть может, даже абсолютно точно. Потому что возьмет в расчет не все факты, а только взаимно независимые, исключит из них заведомо привнесенные из других стран и времен, проведет дифференциальный, статистический и корреляционный анализ, вычленит инварианты, подсчитает количество перестановок и выдаст ответ: представленные факты на данном временном отрезке и замкнутой площади позволяют создать ровно три миллиона шестьсот двадцать восемь тысяч восемьсот различных историй, не противоречащих предшествующей и последующей истории России и согласующихся с тогдашней историей сопредельных народов.
Но нам это уже не нужно. Миллион разных вариантов истории или десяток – какая разница?! Тут главное не количество, а то, что разные. Ведь даже две совершенно разные истории с диаметрально противоположными трактовками – это уже перебор. Это подрывает веру в стабильность бытия. Возьмем наши дни…
Тьфу, черт, оказывается, я еще один вирус подцепил – вирус словоблудия. Будем лечить! Пока же вернемся к плану князя Юрия. Собственно, планом это трудно назвать, да и трудно было ожидать от такого человека, как Юрий Васильевич, детально проработанного, непротиворечивого и долгосрочного плана. Скорее, это было несколько идей, на которые он опирался, когда переклеивал свою историю.
Идея первая: правивший на Руси древний великокняжеский род (нарочно избегаю термина Рюриковичи, потому что ни князь Юрий, ни сами Романовы о Рюрике тогда не могли ведать, его много позже придумали) являл череду кровавых, бескультурных сатрапов, которые сами себя изничтожили в междоусобной борьбе, оставшиеся же в живых выродились и вымерли.
Идея вторая: после смерти последнего царя из древнего великокняжеского рода не осталось ни одного кровного родственника, который мог бы занять его место по праву наследования, пришло время царей избранных, сомнения в легитимности их избрания вылились в гражданскую войну, известную