Не снимая обручального кольца. Таша Лисовская
воскликнула Ленка. – Хоть бы скрывал…
– Ну, вот не считает он нужным скрывать! Специально меня доводит!
– Почему ты терпишь такое унижение? – удивилась я.
– Развестись? Да ты что? Я столько лет терпела его, а сейчас, когда он начал зарабатывать нормальные деньги отпустить к какой-то бабе? Ни за что! И развода ему не дам! – продолжала Люська. «Развод он получит и без твоего согласия», подумала я. Дети у всех уже были взрослые, поэтому никакого согласия не требовалось. Меня изумило другое: жить с мужиком, который открыто унижает тебя перед твоими же дочерями.
– Он носит обручальное кольцо? – неожиданно спросила я.
– Кольцо? Он вообще никогда его не носил! – парировала Люська. – Видеть его не могу! На все праздники сама себе подарки делаю, а ему плевать!
– Ой, и не говори, кума, у самой муж пьяница, – подхватила Светка, – я своему говорю: «хочу шубу! Раз хочу, значит, куплю!» пошла и купила! – ее последние слова не обретали смысл в моем уже хмельном сознании. Я не видела связи между черствостью Люськиного мужа и молчаливостью Светкиного.
– А, мой, все со своими раками! Вечно на рыбалке, да на рынке! – подхватила разговор Лариска. – Надоел уже!
– Да ладно, Ларис, потерпи, – заступилась Ленка, – зато вон, квартира какая, в Турцию ездите часто, шмотки, побрякушки всякие покупаешь себе.
– Что правда, то правда, – отозвалась Лариса, – да вот живу с ним двадцать лет, и думаю, что я в нем нашла?
– Да мы все так думаем, – ответила Светка, – правда? – спросила она меня.
– Правда, – сказала я, а сама подумала, что уж кто-кто, а я-то точно знаю, что я нашла в своем Сашке. И умещалось все это в одном слове: «любовь».
Дальше разговоры за столом потекли про всех мужиков, которые сволочи. Про тех, кто крадет лучшие годы нашей жизни. И про то, как хорошо найти его, настоящего, «чтоб не пил, не курил и цветы всегда дарил», чтоб, как собака понимал ход женских мыслей, чтоб зарабатывал миллионы. И дальше… Дальше они не могли придумать, потому, что Светка была в состоянии мечтать только о шмотках, Люська, работая в ювелирном магазине – о золоте, Лариска – о песчаных турецких пляжах, Ленка – о памперсах для внука.
Миллионы! Чтоб на тебя обратил внимание миллионер, нельзя пить самогонку и часами трындеть по телефону с тупыми подругами. Ему надо соответствовать. И, самое странное, что все четверо со своими восемью классами образования и швейным училищем, знали, как ему соответствовать. А я, со своими двумя высшими – нет. Я выпила еще рюмку, прислушиваясь к их пьяному бреду. Постепенно мысли унеслись в фантазии о настоящем миллионере. С настоящей любовью. Нет, моя любовь к Сашке не была подделкой, но она больше была похожа на жертву. По крайней мере, так выглядело со стороны. Однажды, моя лучшая подруга Наташка, с которой мы дружили с первого класса, сказала, глядя на нас с Сашкой: «он тебя очень любит, это видно, а вот ты его?». Я задумалась: действительно ли я его любила? Считается ли любовью то, что