Золото мертвецов. Валерий Ковалев
что, перемежаясь с сопками, тянулись от скалистых фьордов Норвегии до побережья Кольского полуострова, стоял полярный день. В лучах немеркнущего солнца искрился еще не растаявший ноздреватый снег, зеленел ягель, блестели холодной водой небольшие озера, с которых доносились разноголосые крики вернувшихся с зимовки птиц.
На теплом шероховатом валуне дремал отощавший за зиму пестрый лемминг. Вдруг он насторожился, вскочил и нырнул в щель, оставив уютное место.
Из-за ближней сопки появились два человека. Они едва передвигались и, подойдя к камню, устало сели на него.
Оба путника выглядели изможденными, с заросшими щетиной лицами. На одном – высокого роста и с широкими плечами, были лопарский колпак, выцветший солдатский ватник, драные бриджи и размокшие от воды пьексы.
На втором, коренастом и непрерывно кашлявшем, видавшие виды черные матросская шапка и бушлат, рваная на коленях роба, а на ногах кирзовые ботинки.
В руках высокий держал финский автомат «суоми», а на поясе коренастого висел нож пуукко. За плечами обоих серели тощие котомки.
На путников тут же навалилась дрема, и они начали клевать носом.
Однако через минуту высокий размежил веки и толкнул напарника локтем:
– Не спи, Сашок, замерзнешь.
– А, чего?! – испуганно вздрогнул тот, вертя головой на худой шее.
– Не спи, говорю, идти надо.
Они встали и побрели дальше. Над головой серебрилось небо, в глазах плыли надоевший пейзаж и незакатное светило.
Примерно через километр тот, которого назвали Саней, упал лицом в мох и снова зашелся кашлем.
Высокий, вздохнув, опустился на корточки рядом.
– Давай вставай, вот эту марь пройдем и отдохнем, – потряс за костлявое плечо спутника.
Тот с трудом поднялся, напарник обхватил его за торс и, спотыкаясь, потащил дальше.
У относительно сухого склона сопки оба, повалившись под чахлую березку, уснули.
Когда открыли глаза, солнце все так же сияло в бледном небе.
– Тим, а сейчас день или ночь? – невнятно прошептал Сашка.
– Я и сам не знаю, все в башке перепуталось от голода, надо пошамать.
– Надо.
Тим, так звали высокого, приподнялся, стянул с плеч котомку и достал оттуда вяленый кусок мяса, вкусно пахнувший дымком и жизнью. Затем финкой разрезал его и большую часть отдал другу.
– Отдыхай пока, а я схожу туда, – кивнул на синеющее неподалеку окаймленное редким кустарником озеро. – Может, какую птицу подстрелю или на худой конец зверушку.
– Это последний патрон? – прошептал обметанными жаром губами Сашка.
– Как и мясо, что дали лопари, больше ничего нету.
Тим встал, щелкнул затвором автомата и ушел к озеру. Через несколько минут оттуда донесся выстрел, и над сопкой, рассекая воздух, пронеслась стайка птиц. А чуть позже вернулся Тим, в сердцах швырнувший оружие на землю.
– Все, кончился наш «суоми».
– А птица?
– Не попал, руки дрожат. Но ты не дрейфь, через неделю-другую они яйца класть станут, тогда заживем. А пока ягель жрать будем, прошлогоднюю морошку и кору с деревьев. Все равно к своим выйдем.
Неделю назад оба бежали из финского лагеря на побережье Ботнического залива, где строили укрепрайон, в числе еще нескольких сотен пленных.
Тем ранним утром их вывели на работу, а потом началась бомбежка.
Советские штурмовики накрыли бомбовым ударом расположенную рядом железнодорожную станцию, а заодно строящийся неподалеку объект, окруженный с четырех сторон вышками с пулеметами и колючей проволокой.
Охрана в панике метнулась в бетонные укрытия, пленные тоже стали прятаться кто куда, и в серии очередных разрывов Тим увидел, как одним снесло ближайшую к нему вышку вместе с лезущим вниз, вопившим шюцкоровцем.
Перескочив воронку, пленный рванул сквозь дым и свист осколков в образовавший проход, дернул на ходу из руки убитого солдата автомат и, пригнувшись, рванул к ближнему леску за укрепрайоном.
Когда вломился туда, оглянулся: сзади, метрах в тридцати, бежал один из пленных, в черном бушлате, а за ним, настигая, двое в коричневых мундирах и с винтовками.
– Ложись! – передернул затвор Тим (беглец тут же упал), затем дважды рыкнул автомат, скосив набегавших финнов.
– Ходу! – снова заорал старшина и припустил вперед, парень за ним, хрипя и шатаясь.
Лес вскоре кончился, за ним открылось болото, которое беглецы преодолели вброд.
Налет между тем прекратился, в небе затихал далекий гул, сзади поднимался густой дым и слышались глухие взрывы.
– Теперь им не до нас, – утер пот с лица старшина.
– Ага, – просипел парень в бушлате.
– Ну, все, потопали дальше, браток, – вскинул «суоми» на плечо Тим, – нужно уйти как можно дальше.
К началу вторых суток, двигаясь