Аргументация в речевой повседневности. А. В. Колмогорова
котором манифестируется та или иная теория, и которое, в свою очередь, задает некоторые исходные теоретические ориентации в изучении природы того или иного аспекта реальности. На смену протофеномену «язык как система» приходит протофеномен «речь», следовательно, лингвистика языка сменяется лингвистикой речи, объектом которой выступает совокупность индивидуальных, частных и мгновенных проявлений речевой деятельности (Соссюр 1998). Такие перемены имеют философские и мировоззренческие основания.
Все большее влияние на общество и науку оказывают ценности и ориентиры «философии нестабильности» (Аршинов 1999; Пригожий 1991; Пригожий, Стенгерс 1994), основные постулаты которой в упрощенном виде можно сформулировать следующим образом:
1) мир не стабилен, а его состояние может быть лишь с известной долей вероятности предсказано на короткий временной интервал;
2) именно Время есть определяющая составляющая функционирования всякой структуры окружающей среды; вневременных, неизменных структур нет, но в каждый момент времени структура реконструируется, рождается вновь;
3) мир состоит из неравновесных структур, в которых, однако, присутствуют одновременно как порядок, так и беспорядок: хаотичное, на первый взгляд, скопление некоторых сущностей обнаруживает при более пристальном изучении свою собственную, только ему присущую упорядоченность, либо в каждом хаотическом скоплении сущностей всегда есть по крайней мере одна, способная стимулировать переход к упорядоченной структуре;
4) в неравновесных структурах всегда есть возможность возникновения уникальных событий и явлений.
Именно индивидуальные и мгновенные проявления речевой деятельности человека говорящего являются ярким образцом неравновесных структур, где факторы Времени (и Пространства), Хаоса и Уникальности, сочетаясь, рождают свой, особенный порядок, который является свойством не каждого отдельного речевого произведения, но всей совокупности речевой практики в рамках определенного национально-лингвокультурного сообщества. Данный способ организации обусловливает и множественность подходов, концепций, мнений относительно принципов, конституирующих упорядоченность хаоса речевой практики.
Дискурс-анализ. Введение в лингвистический обиход термина «дискурс» обозначило собой факт привлечения для анализа структуры и содержания речевого произведения таких факторов, как Пространство (физическое, социальное, личное) и Время (физическое, психологическое, историческое). Будучи впервые употреблено в значении «речь, присваиваемая говорящим» (Бенвенист 1974), слово «дискурс» претерпело множество интерпретаций как в зарубежной лингвистике (Coquet 1984; Courtés 1991; Détrie, Siblot, Vérine 2001; Maingueneau 1991; Maingueneau 1987; Nevert, Nespoulous, Lemurs 1984; Reboul, Mœschler 1998; Dijk van 1997; Guilhaumou, Maldidier 1990), так и в отечественной (Арутюнова 1982, 1988, 1999; Борботько 1998; Демьянков 1982; Карасик 1998, 2002; Кибрик 1992; Красных 2003; Макаров 1998, 2003; Падучева 1996; Плотникова 2000; Романов 1986; Шейгал 2000). В качестве своеобразных аттракторов в теории дискурса можно выделить: интеракциональный аспект (Dijk van, Maingueneau, Макаров), институционально-исторический аспект (Guispin, Guilhaumou, Maldidier, Pecheux), коммуникативно-когнитивные характеристики речевого произведения (Арутюнова, Карасик, Шейгал и др.).
Со временем в рамках дискурс-анализа были разработаны такие понятия, как коммуникативная компетенция — умение строить эффективную речевую деятельность и эффективное речевое поведение в соответствии с нормами социального взаимодействия, принятыми в конкретном этносе (Седов 2004), коммуникативная координация — личностные особенности выстраивания отношений с партнером по коммуникации (Борисова 2001), речевой типаж — квант переживаемого знания о типичном представителе общества, языковая личность, рассмотренная в аспекте типизированного лингвокультурного своеобразия коммуникативного поведения (Карасик 2005; Дмитриева 2007), речевой портрет — совокупность наиболее показательных особенностей речевого поведения конкретного носителя языка (Седов 2004). Во многом благодаря достижениям дискурс-анализа стало возможным развитие такого прикладного направления, как юридическая лингвистика (Голев 1999, 2000, 2007), одной из центральных проблем которой является проблема расхождения в толковании и использовании в социальном и институциональном взаимодействии юридических терминов собственно юристами, с одной стороны, и обычными носителями языка в их повседневной речевой практике, с другой стороны. В связи с юрислингвистикой следует, на наш взгляд, упомянуть в качестве одного из практических аспектов изучения речи с позиций дискурс-анализа получающую все большее развитие процедуру лингвистической экспертизы, когда на основании анализа речевого поведения личности делаются выводы, имеющие юридическую силу (Касьянюк 2007; Галяшина 2007).
Теория речевых актов. В концепции речевых актов как совокупности пропозиционального содержания и иллокутивной силы (Остин 1986; Austin 1962) получил своеобразное воплощение развивавшийся в недрах русской школы психолингвистики тезис о неразрывности связи между речевой деятельностью и другими видами деятельностной активности человека (Выготский, Леонтьев, Лурия): «Речевая деятельность – это некоторая абстракция, не соотносимая непосредственно с <классическими> видами