Гоа. Владимир Ильичев (Сквер)

Гоа - Владимир Ильичев (Сквер)


Скачать книгу
е нужен холодильник.

      Я живу без утюга.

      Внедорожник прикатили —

      непонятно, нафига?

      По дороге, вне дороги —

      я иду, шагаю сам,

      а коням педальным ноги

      не доверю, не отдам!

      На полу – с экраном ящик,

      это мой журнальный стол,

      но на нём гораздо чаще

      спят котята Рок и Ролл.

      Весел я без алкоголя,

      вдохновлён без табака,

      так и вышел из подполья,

      а потом из чердака.

      Кто-то скажет: пропаганда,

      конопляный суицид!

      Но, как в цирке душном панда,

      я и этим тоже сыт.

      Не пойму, ну почему же

      мне нужна чужая ты?

      На душе весна и лужи,

      круглый год орут коты.

      Вновь котят назаводили

      мы… нужто мы? Ага!

      Твой стучащий холодильник

      наши потчует юга.

      «О, фея Моргана…»

      О, фея Моргана,

      желанный мираж,

      ты вся – из обмана,

      я знаю – предашь.

      Но это неправда —

      неправда моя.

      Сегодня и завтра

      ты просто… ничья.

      Ты просто свободна,

      без «нет» или «да»,

      вчера и сегодня,

      сейчас и всегда.

      А то, что желанна —

      опять же, мой бзик.

      О, фея Моргана,

      растай, я привык.

      Ни морю, ни суше

      не лгут зеркала,

      состав их воздушен,

      игра их светла!

      По-другому

      А. Е.

      Я тот ещё Наполеон.

      Самолюбив! Талантлив! Мелок…

      Нетленным чувством окрылён

      среди летающих тарелок.

      Великий тактик и стратег.

      Надысь грозил пришельцам саблей.

      Но что я вижу из-за тех

      тарелок, дронов, дирижаблей?

      Историк режет Красоту,

      готовый к славе и дурдому.

      А я, наверное, расту,

      кромсая ревность по-другому.

      Да что ни дом – то жёлтый дом

      от непроглядности и смога,

      лишь на погоне золотом

      играет солнышко немного.

      Не Изабель, но Анабель

      меня на подвиги толкает,

      и вновь ложится на пастель,

      едва возвышусь над полками.

      Как хорошо, что мне пока

      не ближний свет – до полувека,

      что дело ближе к сорока,

      что век – инфо, а кожа – эко.

      Как хорошо, что я отдал

      врагу-мерзлятику пустыни…

      Зима… Снег – та ещё вода.

      Арбузы снятся мне! И дыни.

      «Стихи не пишутся поэтами …»

      Стихи не пишутся поэтами —

      поэты ими снабжены!

      Везли просителям каретами

      секреты красок тишины.

      Сейчас товары возят фурами,

      но речь идёт не про товар,

      и наш маляр ночами хмурыми

      всё так же просит красок в дар.

      Стихи не требуют фасовщиков,

      искрят и спят во взглядах муз;

      здесь подошёл бы мем под Зощенко,

      однако прозой не займусь.

      Не сочиняются поэтами,

      в улыбках муз видны стихи,

      об этом речь… хотя, об этом ли?

      А впрочем, прочь! Бабло стриги!

      Не обижайся. Проверяю же,

      родня ты, муза, аль пижон.

      Не обижайся. Понимай уже,

      что я слегка переснабжён.

      Маяк-мукомольня

      Если вкратце, то суть такова:

      я на глаз переплавил оковы

      в мукомольной мечты жернова,

      результаты её стопудовы.

      Никаких от меня лишних мук!

      Ты живёшь «как нормальные люди».

      Дорогой сладкоежка-супруг

      любит яблочно-грушевый пудинг.

      И не злюсь, и не мучаюсь я,

      ты печёшь мне вкусняшки не хуже,

      нечто


Скачать книгу